Россия в глобальной политике. Новые правила игры без правил (сборник)

Вместе с тем в разъяснениях и комментариях китайских официальных лиц и политологов акцент делается не на преемственности, а на новизне внешнеполитического курса пятого поколения лидеров. Показательна в этом отношении статья Ян Цзечи, члена Госсовета КНР, курирующего в правительстве внешнюю политику, «Инновации в теории и практике дипломатии». По его словам, «будучи более комплексной и лучше сбалансированной, дипломатия Китая в новых условиях демонстрирует такие черты, как богатство идей, ясные приоритеты, твердая позиция, гибкие подходы и самобытный стиль». Это позволило, полагает Ян Цзечи, «добиться в короткие сроки крупных прорывов», в числе которых – выдвижение понятия «китайская мечта», начало строительства новой модели отношений с США – неконфликтной, неконфронтационной, основанной на принципах обоюдного выигрыша и взаимного уважения и т. д.

Один из ведущих специалистов по современным международным отношениям Китая профессор Ван Ичжоу из Пекинского университета особо подчеркнул, что Си Цзиньпин и Ли Кэцян представляют первое поколение лидеров, родившихся после основания КНР в 1949 году. В силу этого они «несут меньшее историческое бремя, чем их предшественники, и обладают иным мироощущением – более уверенным, амбициозным и предприимчивым». И в самом деле, отличие внешнеполитического стиля Си Цзиньпина от манеры поведения в международных делах его предшественника бросается в глаза и проявляется буквально во всем – от динамичности и диапазона действий до большей эмоциональности. Очевидно, что команда Си Цзиньпина – Ли Кэцяна демонстрирует готовность к большей, чем у предшественников, активности, а подчас и жесткости внешнеполитического курса, к расширению диапазона и более гибкому использованию дипломатического инструментария.

Обращает на себя внимание употребление в статье Ян Цзечи понятия «красная черта» (bottom line) в контексте декларируемой решимости Китая защищать свои законные интересы. Симптоматично и обещание «не уклоняться в дипломатической работе от споров и проблем любого рода».

В этом плане показательно изменение подхода Китая к разногласиям с рядом соседних государств по поводу линии границы. Если раньше данная тема особо не обсуждалась, то теперь открыто признается, что у Китая, граничащего с 14 государствами по суше и с 8 по морю, имеются «споры о суверенитете» с 10 из них. Нередко положение о приверженности «защите суверенитета и территориальной целостности» подается в связке с задачами «качественного совершенствования национальной обороны» и «превращения Китая в мощную морскую державу». Примечательно и то, что Пекин начал чаще использовать потенциал экономической дипломатии, регулярно прибегая к методам не только «пряника», но и «кнута». В частности, в 2013 г. это почувствовали Япония и Европейский союз.

В то же время Пекин демонстрирует жесткий подход далеко не везде, где имеются трения и несовпадение позиций. Так, больший, чем в предшествующие годы, настрой на поиск компромиссных решений просматривается в отношениях Китая с Индией и Вьетнамом. Можно сказать, что в целом внешняя политика Пекина становится более тонко нюансированной и дифференцированной.

В экспертных кругах набирающего и все более явственно ощущающего собственную силу Китая достаточно активно обсуждаются возможные параметры и качественные характеристики внешнеполитического курса страны на среднесрочную перспективу. Совокупный прогноз китайских политологов ориентирует на повышение международной ответственности, рост влияния как «твердой», так и «мягкой силы» и поступательное наращивание вклада Китая в общемировые процессы. В целом международная деятельность Пекина объективно выходит за рамки ограничительных по своей сути заветов Дэн Сяопина. При новом руководстве какие-либо упоминания о них прекратились. Китай, в противоположность главному завету Дэна, окончательно «вышел из тени» и все более активно проявляет себя во всех регионах мира и сферах международной жизни.

В предстоящее десятилетие китайско-американские отношения будут по-прежнему напоминать маятник, движущийся от сотрудничества к соперничеству и обратно. Пекин не лезет на рожон, вполне осознавая отставание от Соединенных Штатов в военной мощи, однако и на какие бы то ни было принципиальные уступки Вашингтону по проблеме Тайваня и другим аспектам суверенитета и территориальной целостности не пойдет.