Россия в годы Первой мировой войны: экономическое положение, социальные процессы, политический кризис

В условиях деградации лишь начинавшего складываться публичного политического пространства, а также «размывания» прежней традиции законотворчества император и его семья становились объектом влияния различных кружков, групп интересов. Так, можно было пытаться воздействовать на Высочайшую чету через широко известного Г.Е. Распутина. По сведениям Г.И. Шавельского, «старец» чувствовал себя хозяином в императорских покоях до такой степени, что в любой момент мог войти в покои царских дочерей, даже когда они бывали раздетыми или же находились в постели. Против этого восстала фрейлина С.И. Тютчева, за что в итоге поплатилась своей должностью^{1814}. Распутин стал центром притяжения чиновников разного уровня, общественных деятелей и в особенности архиереев. По сведениям В.Ф. Джунковского, за месяц, с 9 января по 9 февраля 1915 г., петроградскую квартиру Распутина посетили 53 человека из высших кругов (всего было 253 посещения), среди которых были генерал-адъютант Ранненкампф и супруга бывшего премьер-министра графиня М.И. Витте. Данная «статистика» неполна, так как Распутин в это время предпочитал проживать в Царском Селе^{1815}. С ним часто и по многим вопросам советовался министр внутренних дел А.Д. Протопопов^{1816}. А.Ф. Трепов при посредничестве А.А. Мосолова пытался добиться от Распутина отставки как раз этого министра^{1817}. Впрочем, посетители у «старца» были самые разные. Сам Распутин описывал ситуацию так: «Поверите ли? С утра одолевают: одна просит достать место племяннику, другой просит помочь деньгами, третий сына устроить. А все больше хлопочут о местах. Ну, как я с кем познакомлюсь из больших лиц, так и даю к нему записки с просьбами устроить. И устраивают. Ко мне и министры с просьбами ходят, и помощники министров — думают, что я им помогу в министры пройти»^{1818}. Сестра императора, вел. кн. Ольга Александровна так характеризовала факт влияния Распутина на августейшую семью: «Это наше семейное горе, которому мы не в силах помочь». «Надо с государем решительно говорить, ваше высочество», — настаивал протопресвитер Г. Шавельский. «Мама говорила, ничего не помогает», — парировала великая княгиня^{1819}. При этом сам император в письмах к жене выражал сомнения в способности «друга» давать дельные советы, просил не вмешивать «старца» в обсуждение государственных дел^{1820}.

Распутин даже своим внешним видом, вызывающим поведением и, конечно же, происхождением привлекал внимание общественности. Но отнюдь не только он обладал рычагами влияния на императорскую фамилию. Это можно сказать и о кружке шталмейстера Н.Ф. Бурдукова, в который входили и чрезвычайно близкий к царю адмирал К.Д. Нилов, и флигель-адъютант Н.П. Саблин, лицо из близкого окружения императрицы. Распутин периодически приезжал к Бурдукову и, по словам А.Н. Хвостова, получал там подробные инструкции. Использовать Распутина пытались и в кружке Г.П. Сазонова. Кн. M. M. Андронников небескорыстно поддерживал тесные отношения с дворцовым комендантом В.Н. Воейковым. Авантюрист И.Ф. Манасевич-Мануйлов надеялся воспользоваться своими особыми отношениями с премьер-министром Б.В. Штюрмером. Все эти сведения, собранные Чрезвычайной следственной комиссией в 1917 г., с очевидностью подтверждают слова директора Департамента полиции Е.К. Климовича, что не было никакой системы закулисных влияний на императора. Это был хаос, в центре которого, по его мнению, совершенно случайно оказалась А.А. Вырубова^{1821}.

Впрочем, в центре хаоса все же был сам император, который во многом его и создал. Царь не скрывал, что он фаталист, «плывший по течению» и не строивший планы на будущее. Николай II любил повторять слова Священного Писания: «Претерпевший же до конца спасется»^{1822}. И как-то он заметил министру иностранных дел С.Д. Сазонову: «Я, Сергей Дмитриевич, стараюсь ни над чем не задумываться и нахожу, что только так и можно править Россией. Иначе я давно был бы в гробу»^{1823}.