Россiя въ концлагере

Я былъ раздраженъ до ярости. Конечно, дружеская драка давно уже вошла въ традицiи нашего, какъ когда-то говорилъ Юра, "развеселаго семейства" этакимъ веселымъ, жизнерадостнымъ, малость жеребячьимъ обрядомъ. Съ самыхъ юныхъ лeтъ для Юрочки не было большаго удовольствiи, какъ подраться со своимъ собственнымъ отцомъ -- и послe получаса возни взобраться на отцовскiй животъ и пропищать: "сдаешься?" Но это было на волe. А здeсь, въ лагерe? Въ состоянiи такой дикой нервной напряженности? Что было бы, если бы Бобинъ смeхъ я услыхалъ на полминуты позже?

Но у Юры былъ такой сiяющiй видъ, онъ былъ такъ облeпленъ снeгомъ, ему было такъ весело послe всeхъ этихъ {194} урчевскихъ ночей, БАМа, списковъ, эшелоновъ и прочаго, жеребенкомъ поваляться въ снeгу, что я только вздохнулъ. За столько мeсяцевъ -- первый проблескъ юности и жизнерадостности: зачeмъ я буду портить его?

Прочистили очки, выковыряли снeгъ изъ-за воротовъ и изъ рукавовъ и поползли наверхъ. Борисъ протянулъ свою лапу и съ мягкой укоризной сказалъ Юрe:

-- А все-таки, Юрчикъ, такъ дeлать не полагается. Жаль, что я не успeлъ тебя перехватить.

-- А что тутъ особеннаго? Что, у Ватика разрывъ сердца будетъ?

-- Съ Ванинымъ сердцемъ ничего не будетъ, а вотъ съ твоей рукой или ребрами можетъ выйти что-нибудь вродe перелома -- развe Ва могъ знать, кто на него нападаетъ? Мы вeдь въ лагерe, а не въ Салтыковкe...

Юра былъ нeсколько сконфуженъ, но солнце сiяло слишкомъ ярко, чтобы объ этомъ инцидентe стоило говорить...

Мы усeлись въ снeгъ, и я сообщилъ о своей ночной бесeдe съ Чекалинымъ, которая, впрочемъ, актуальнаго интереса теперь уже не представляла. Борисъ и Юра сообщили мнe слeдующее:

Я, оказывается, проспалъ больше сутокъ. Вчера утромъ Чекалинъ со своимъ докторомъ пришелъ на погрузочный пунктъ, провeрилъ десятка три этапниковъ, составилъ актъ о томъ, что ББК подсовываетъ ему людей, уже дважды снятыхъ съ этаповъ по состоянiю здоровья, сeлъ въ поeздъ и уeхалъ, оставивъ Якименку, такъ сказать, съ разинутымъ ртомъ. Якименко забралъ своихъ медгорскихъ спецiалистовъ, урчевскiй активъ, личныя дeла, машинки и прочее -- и изволилъ отбыть въ Медгору. О насъ съ Юрой никто почему-то и не заикался: то-ли потому, что мы еще не были оффицiально проведены въ штатъ УРЧ, то-ли потому что Якименко предпочелъ въ дальнeйшемъ нашими просвeщенными услугами не пользоваться. Остатки подпорожскаго отдeленiя какъ будто будутъ переданы сосeднему съ нимъ Свирьскому лагерю (границы лагерей на окраинахъ проведены съ такой-же точностью, какъ раньше были проведены границы губернiй; на картахъ этихъ лагерныхъ границъ, конечно, нeтъ). Возникала проблема: слeдуетъ ли намъ "съорiентироваться" такъ, чтобы остаться здeсь, за Свирьлагомъ, или попытаться перебраться на сeверъ, въ ББК, куда будетъ переправлена часть оставшагося административнаго персонала подпорожскаго отдeленiя?.. Но тамъ будетъ видно. "Довлeетъ дневи злоба его". Пока что свeтитъ солнышко, на душe легко и оптимистично, въ карманe лежитъ еще чекалинская икра -- словомъ carpe diem. Чeмъ мы и занялись.

ЛИКВИДКОМЪ

Нeсколько дней мы съ Юрой болтались въ совсeмъ неприкаянномъ видe. Комендатура пока что выдавала намъ талончики на обeдъ и хлeбъ, дрова для опустeлой палатки мы воровали на электростанцiи. Юра, пользуясь свободнымъ временемъ, приноровился {195} ловить силками воронъ въ подкрeпленiе нашему лагерному меню... Борисъ возился со своими амбулаторiями, больницами и слабосилками.

Черезъ нeсколько дней выяснилось, что Подпорожье дeйствительно передается Свирьлагу, и на мeстe Подпорожскаго "штаба" возникъ ликвидацiонный комитетъ во главe съ бывшимъ начальникомъ отдeленiя тов. Видеманомъ, массивнымъ и мрачнымъ мужчиной съ объемистымъ животомъ и многоэтажнымъ затылкомъ, несмотря на свои 30-35 лeтъ.

Я смотрeлъ на него и думалъ, что этотъ-то до импотенцiи не дойдетъ, какъ дошелъ Чекалинъ. Этому пальца въ ротъ не клади.

Управляющимъ дeлами ликвидкома была милая женщина, Надежда Константиновна, жена заключеннаго агронома, бывшаго коммуниста и бывшаго замeстителя наркома земледeлiя, я уже не помню какой республики. Сама она была вольно-наемной.

Мы съ Юрой приноровились въ этотъ ликвидкомъ на скромныя амплуа "завпишмашечекъ". Отъ планово-экономическихъ и литературно-юридическихъ перспективъ я ухитрился уклониться: хватитъ. Работа въ ликвидкомe была тихая. Работали ровно десять часовъ въ сутки, были даже выходные дни. Спeшить было некому и некуда.

И вотъ я сижу за машинкой и подъ диктовку представителей ликвидацiонной комиссiи ББК и прiемочной комиссiи Свирьлага мирно выстукиваю безконечныя вeдомости:

"Баракъ ? 47, дощатый, въ вагонку... кубатура 50 Х 7,50 Х 3,2 м. Полы настланные, струганые... дверей плотничной работы -- 1, оконъ плотничной работы, застекленныхъ -- 2...