Россия в постели

И тогда она выяснила, кто у этого Генки защитник, и пришла ко мне излить душу – что вот, мол, влюбилась в него и хочет его спасти. А как спасти, когда следствие уже закончено и вот-вот суд наступает? «Я, – говорит мне эта девчонка, – люблю его и выйду за него замуж, если он согласится. Тогда его могут освободить от наказания». И плачет – помогите, уговорите его жениться на мне. А сама крохотная, щупленькая, на вид четырнадцать лет, не больше, но потасканная, сразу видно.

Ну, я – в тюрьму, получаю свидание со своим подзащитным и объясняю ему ситуацию. «Если, – говорю, – женишься на ней, суд действительно может принять это во внимание». А он ни в какую: «И жениться на ней не хочу, и ребят предавать не стану. Вместе накуролесили, вместе и отвечать будем».

Мальчишеская солидарность. И вот – суд. А судья попался – любитель посмаковать такие дела. Когда он судил за изнасилования, или мужеложство, или за всякие извращения на сексуальной почве, у него аж слюна текла от удовольствия.

И вот допрашивают одного обвиняемого, второго, подходит очередь моего Генки Рыбакова. И тут судья говорит этой пигалице:

– Ну-ка, встань. Посмотри на себя. Ты же крошка еще, пигалица, чуть выше табуретки. И ротик у тебя крохотный. А теперь посмотри на него, на Рыбакова. Он ростом метр девяносто. Вот я листаю материалы следствия. Смотри, вот заключение медицинской экспертизы: у него член в спокойном состоянии восемь сантиметров, а в возбужденном – семнадцать.

Тут нужно пояснить, что во всех делах по изнасилованиям медицинская экспертиза действительно представляет такие данные. И вот судья ей говорит:

– У него же член в возбужденном состоянии – семнадцать сантиметров. Как же он мог заставить такой большой член взять в такой маленький ротик?

А девчонка, желая выгородить своего любимого, отвечает:

– Да что вы, гражданин судья, у меня в мой маленький ротик не только такой большой помещается, а два таких!

Ну, мы, адвокаты, покатились со смеху, а судья спрашивает:

– А ты пробовала сразу два брать?

– Конечно, гражданин судья! Сколько раз!

И – представьте себе – этот смешной поворот дела спас ребят от максимального наказания. Посадить-то их посадили, но дали минимальное наказание – по четыре года. Так что эта пигалица вполне могла бы дождаться своего возлюбленного. Но дождалась или нет – не знаю, скорей всего нет, конечно, хоть уходила из зала вся в слезах и кричала этому Рыбакову, когда его стража уводила:

– Гена, я тебя люблю! Я тебе передачи буду носить!..

А еще одно необычное дело было в Москве, в Бауманском районе. Муж обвинялся в изнасиловании собственной жены.

На суде выяснились следующие подробности. Молодожены Григорий и Светлана Молоковы жили в одной двухкомнатной квартире с родителями Григория. Григорий попивал и зачастую приходил с работы домой пьяный и еще приводил собутыльников – слесарей со своего станкостроительного завода. Мать неоднократно грозила выгнать его за это из дома, отправить в милицию на пятнадцать суток и так далее. Невестка молчала, терпела пьянство мужа, хотя, конечно, и ей это было не по нраву. Однажды Григорий, как обычно, пришел домой после работы уже под мухой, и тут еще, где-то в десятом часу, к нему в гости завалился его приятель с бутылкой водки. Пить сели на кухне, молодая жена посидела с ними да и ушла спать, а родители уже спали в своей комнате. Приятели же засиделись за бутылкой за полночь, пока всю не допили, и тут Григорий предложил своему приятелю остаться у него ночевать – мол, куда ты попрешься ночью выпивши, в метро милиция не пустит. А где же спать, когда в комнате у новобрачных одна койка? Решили таким образом: Светлану, молодую жену, отодвинули к стеночке, муж лег рядом с ней, а приятель, одетый, – с краю. Уснули. Часа через два Григорий проснулся, желание взыграло в нем, и он полез к своей жене. Но она, конечно, ни в какую. «Ты что, – говорит, – с ума спятил, тут человек посторонний, остынь!» А Григорий настаивает: «Хочу, мол, и все тут». А Светлана сопротивляется: «Нет, я так не могу, при посторонних-то!» Тут приятель проснулся. «Что за шум?» – спрашивает. «Да вот, – говорит ему Григорий. – Родная жена не дает! Представляешь?!» «Как это – не дает, – говорит приятель, – по какому праву?» «А ну держи ее! – говорит Григорий. – Действительно!» Стали они вдвоем Светлану скручивать, приятель Григория ее за руки держит, Григорий внизу ловчится, а Светлана орет, брыкается и каким-то образом удирает от них в комнату к свекрови. А та ей говорит: «Долго ты еще будешь терпеть это безобразие? Они тебя насильничали, беги в милицию и заяви, что они тебя насильничали». То есть против своего же сына настропалила невестку, так осточертели ей пьянки сына. Ну, и Светлана, взбешенная, побежала, как была распатланная и в синяках, в милицию и заявила.

И Григорий за попытку изнасилования собственной жены получил семь лет, а его приятель – за хулиганство пятнадцать суток.

Ну и последняя история просто уникальная, я ее приберегла под финал главы.