Россия в Средней Азии. Завоевания и преобразования

Опытные люди, сотрудники краевой и областных администраций сразу же обозначили трудности выполнения указа. Во-первых, практически невозможно было установить возраст мужчин коренных этносов, так как у них не было метрических свидетельств – мечети не вели записей рождений и смерти. Во-вторых, почти наверняка мобилизация на тыловые работы была бы воспринята как призыв на военную службу. Мобилизованным на рытье траншей предстояло пройти медицинский осмотр, а местные жители знали, что такой просмотр устраивался для русских, которых брали в солдаты. В-третьих, мобилизация совпадала по времени с уборкой урожая хлопка, что грозило серьезными потерями не только для хлопкоробов, но и для экономики края. В-четвертых, поскольку составление списков мобилизованных предстояло возложить на «туземных» старшин, для тех открывались новые возможности злоупотреблять своим должностным положением и вызвать возмущение населения.

Туркестанские власти сознавали, что их вынуждают играть с огнем, но не выполнить требования Царского указа они не имели права. Старшины приступили к составлению списков.

Можно считать, что в Туркестанском крае восстание началось 4 июля 1916 г. в Ходженте, расположенном в Самаркандской области. Перед полицейским участком собралась толпа местных жителей. Люди кричали, требовали отмены указа и уничтожения списков. Затем в часовых, охранявших участок, полетели камни, солдаты ответили выстрелами – на земле остались двое убитых и раненые. Толпа разбежалась, но это не означало, что население успокоилось; то же самое повторилось в старой части Ташкента 11 июля. Снова несколько тысяч обитателей старого города собрались, чтобы уничтожить списки, били стекла в полицейском участке, избили нескольких полицейских, осадили тех, кто забаррикадировался внутри. Прибывшие из новой части Ташкента юнкера школы прапорщиков стреляли в толпу – убитые были с обеих сторон.

Набирая силу, волна народного возмущения покатилась по областям и уездам. «Антиправительственные выступления, – пишет Р.Г. Ланда, – быстро охватили огромную территорию – от Амударьи до Урала с многонациональным, преимущественно мусульманским населением примерно в 10 млн человек. Уже в июле 1916 г. произошло 25 выступлений в Самаркандской области, 20 и 86 в Сырдарьинской и Ферганской областях. Формы их были различны – от массового ухода с предприятий и бегства в степи, горы и за границу до вооруженных нападений на чиновников, войска и полицию»[639].

В некоторых местах выступления раздраженных дехкан и городских обывателей отличались особой остротой, жестокостью и продолжительностью. На поведение людей действовали также провокационные слухи типа: «Берут в солдаты», «Мусульман поставят между немцами и русскими и расстреляют с двух сторон» и т. п. Примером особо упорного и жестокого по последствиям выступления было восстание в Джизакском уезде Самаркандской области.

Это был один из самых отсталых во всех отношениях уездов Туркестана. Жители уезда разводили коз и овец, сеяли зерновые на богарных землях. Изолированное от внешних влияний, население уезда больше, чем в других районах с развитой торговлей и хлопковой промышленностью, доверяло мусульманским духовным лицам, враждебно настроенным к российской власти.

13 июля, когда стали известны подробности ташкентских событий 11 июля, религиозные проповедники стали подстрекать дехкан и городских обывателей к такому же акту неповиновения. Собралась большая толпа и во главе с неким ишаном направилась в русскую часть Джизака, чтобы захватить списки мобилизованных на тыловые работы. Навстречу разъяренной (хорошо постарались ишаны, шейхи, муллы) толпе вышли начальник уезда полковник П.И. Рукин, пристав полиции П.Д. Зотоглов, волостной старшина, переводчик и два полицейских. Полковник Рукин попытался уговорить взбудораженных людей разойтись, обещая, что постарается все уладить справедливым образом (говорил по-узбекски), но был сбит с ног и забит до смерти. Та же участь постигла всех, кто сопровождал начальника уезда. Тела убитых были не просто обезображены, но буквально разорваны на куски. Следователи впоследствии с трудом идентифицировали останки[640].

Джизакский бунт продолжался четыре дня. К жителям Джизака присоединился почти весь уезд. За время безвластия в уезде под руководством тех же духовных лиц были избраны беки и даже хан, который призвал начать газават с тем, чтобы освободить Джизак и округу от власти России. За помощью предполагалось обратиться к эмирам Бухары и Афганистана. Бунтующие разрушили мосты, громили железнодорожное полотно. Железнодорожные и почтовые служащие героически защищали свои станционные и телеграфные помещения, отстреливаясь из револьверов, но не смогли остановить сотни нападавших и все погибли. Русских женщин грубо насиловали, а потом вместе с детьми уводили в горы[641].