Россия вчера и сегодня

Вот что по этому поводу пишет писатель Марина Юденич: «Главная претензия, вернее, главный пункт обвинения рукопожатной публики заключается в том, что допустить невозможно даже в самом страшном сне — чекисты бывают и умны, и честны, и отважны, при этом хорошо выглядят, пьют хорошие напитки и изъясняются не как гопники „на районе“. Вдумайтесь! Люди, которые так громко говорят и пишут о том, как ломали людей ВЧК-НКВД-КГБ, за несколько дней добились ровно того же, чего злые чекисты образца 1937 года. При этом они — поборники света и добра — не пришли к власти, не получили возможности допрашивать с пристрастием и расстреливать без суда. Представьте, что было бы, если бы пришли. Несколько дней публичной травли так сломали взрослого, неглупого, талантливого человека, что он ринулся публично отрекаться от своего творчества и от своих коллег».

И вот как отвечает на все это Юрий Быков: «Хочу попросить прощения, что прежде чем стать взрослым, разумным человеком, привлек к себе такое внимание и заставил думать, что я — ориентир. Я слабый, сомневающийся человек… Я не могу сказать, что я не понимал, на что иду, но, видимо, до конца не осознавал, насколько непростительно быть недостаточно точным, честным и аккуратным с темой в сериале „Спящие“. Сотни честных людей пострадали от режима и произвола власти, которую я пытался защитить в этом сериале.

Боюсь, что после совершенного я больше не могу быть публичной фигурой и объектом следования. Мне придется уйти надолго в тень и даже не для того, чтобы мои преступления забыли, а для того, чтобы не раздражать собой окружающий мир и тем более не сбивать с толку людей, которые действительно хотят верить в то, что что-то возможно изменить».

Это как же нужно затравить человека, чтобы он написал такое? Это ведь не школьник, это взрослый талантливый человек, известный режиссер.

Вот что пишет по этому поводу писатель Сергей Лукьяненко. «Почитал ругань либеральной интеллигенции в адрес режиссера Юрия Быкова, снявшего патриотический сериал. Потом прочитал покаяние режиссера, которого разрывает надвое чувство патриотизма и принадлежность к ста… Кхм. К интеллигенции, — пишет Лукьяненко. — Боже мой… какие же они все… Это их родовая черта. Наследственная. Это их деды писали доносы, громко выступали на партсобраниях против тлетворного влияния Запада и храбро воевали на ташкентском фронте. Это они, мажоры, наследники и продолжатели настоящего террора, преследования и доносительства. Никакие к черту они не либералы и не демократы. Просто стая. Крысиная стая».