Россия вечная

— Существуют случаи мгновенной прямой реализации этого состояния. Есть путь духовного самоисследования — это путь Рамана Махарши. По индуистским стандартам это был человек, который при жизни достиг высшего статуса Богореализации. Это не означает полный уход из земной жизни. Это означает только то, что все человеческие качества продолжают существовать как бы формально, в том числе и «Эго», но в душе появляется совершенно иной центр. Представьте такое сравнение: вдруг у животных появляется человеческий разум, для них это бы означало переход в совершенно иное состояние.

То же самое и в этом случае. Человеческое Я остается где-то внизу как придаток, а вместо него возникает то, что невыразимо на человеческом языке, возникает источник и мышления, и «Эго», временного «Я». Появляется реальное иное «сознание», и все это совершенно конкретно, существуют признаки этого состояния. Такой человек после смерти, когда человеческое Я полностью отбрасывается, переходит к сферу Абсолюта, то есть он не «становится» Богом, он есть Бог, потому что он пришел к своему истинному Абсолютному Я. Иными словами, не человек стал Богом, а человек оказался тем, кем он является в действительности, если отбросит свои человеческие оболочки.[62]

Теперь немножечко о Махарши. Это был человек, который жил в первой половине XX в. в Индии. Он пришел к определенному методу Богореализации. Этот метод довольно тонкий и называется духовным самоисследованием. Он заключается в постановке перед самим собой не ментального, а метафизического вопроса: «Кто есть я?» Это самоисследование идет в глубь нашей души до такой степени, что в конце концов мы приходим к обнаружению своего собственного источника, обнаружению того, перед кем являются мысли, кому задается этот вопрос, к открытию самого источника мышления. Невозможно об этом говорить в интервью, но центр метода заключается в самоисследовании и в поиске ответа на вопрос: «Кто есть я?» Этот метод чисто метафизический, потому что он проходит не в сфере ментальности, ибо в этой сфере он не имеет смысла, он должен идти дальше к самораскрытию высшего Я, которое выше мышления и является его источником. Путем такого метода тот, который был скрыт, обнаруживается, причем раскрывается в разных формах, в том числе и в знаменитой триаде: чистое сознание, чистое бытие и блаженство. Иными словами, бытие, очищенное от всего феноменального, как бы сама первооснова бытия, плюс чистое сознание, то есть сознание без объекта, сознание, созерцающее само себя. Наконец, блаженство, связанное с переживанием нашего первоисточника и первоосновы. Это может быть достигнуто, скажем, классическим методом медитации, метафизической медитацией об Атмане, но в том числе и тем методом, который предложил Махарши.

Когда было обнаружено, что по всем признакам этот человек реализовал абсолютное Я (хотя могут быть разные степени реализации этого Я) по индуистской традиции, к нему стали стекаться ученики, в том числе с Запада. Постепенно он стал одним из величайших духовных учителей Индии, а после его смерти его учение вышло на Запад, по крайней мере, для определенного круга людей. Один из свидетелей, первый европейский человек, который видел Мастера и который впоследствии изменил свою жизнь, отказавшись от карьеры чиновника, пишет: «…мы взошли на гору увидеть Его. Достигнув пещеры, мы сидели перед Ним, около Его ног в молчании. Мы сидели так долгое время, и я ощущал какое-то необычайно возвышенное чувство. Полчаса я смотрел в глаза Махарши, которые все время не меняли выражение глубокого внутреннего созерцания. И я начал осознавать, что тело есть храм Святого Духа и воспринимал только то, что Его тело уже не принадлежит человеку. Мои чувства были неописуемы». Таково было воздействие Духовного Мастера. Если говорить о знаменитых европейских философах, то книга «Духовное учение Рамана Махарши» вышла с предисловием Юнга. Интересно отметить, что другой свидетель пишет: «И многие были потрясены именно этой красотой, этим излучением, которое само было просто отражением внутреннего состояния Мастера. Это было такое излучение, что я не мог выдержать его взгляд». Иногда при встрече искателя истины с Мастером не было никаких вопросов, а человек каким-то образом преображался, когда созерцал лицо Мастера при ситуации абсолютного молчания. Махарши ни о чем не говорил, с его стороны было только молчание, но такое молчание, которое больше звука, больше слова, то Молчание, в которое погружен Бог в самом себе.