Россия - Век XX (Книга 1, Часть 2)

"По счастью, сторонников Э. Золя во Франции оказалось больше, чем в России сторонников В. Короленко, и антисемиты там потерпели сокрушительное поражение... В России, увы, все обстояло по-другому". Ибо-де борцы с антисемитизмом в России "составляли меньшинство", хотя и "в Совдепии (так вчерашний ортодоксальный коммунист Сироткин именует ныне Советскую Россию. - В. К), и в эмиграции они продолжали бороться против антисемитизма". Далее Владлен Сироткин ссылается в качестве "доказательства" на речь, прозвучавшую на VIII съезде большевистской партии (в марте 1919 года): "Зиновьев. На Украине, в одном городе, "на другой день после того, как... Советы взяли власть от петлюровцев, в Совете в течение четырех с половиною часов... обсуждался вопрос: бить или не бить "жидов". И большинством голосов решили, что лучше пока (!) не бить. Подробно обсуждали вопрос о том, допускать или не допускать евреев на ответственные посты в Советы, и большинством решили, что бывают и из евреев приличные люди". Кстати, добавляет к этой цитате Сироткин, - интересны мотивы, по которым один из самых тогда "приличных людей"... Лев Троцкий предпочел отказаться от поста первого заместителя председателя Совнаркома, который ему в 1922 году предложил сам Владимир Ильич. Вот как Троцкий... вспоминал этот любопытный и весьма знаменательный эпизод: "Я возражал и в числе других доводов выдвинул национальный момент: стоит ли, мол, давать в руки врагов такое дополнительное оружие, как мое еврейство?"148

Итак, согласно сочинению Владлена Сироткина, к 1917 году "антисемиты" в России якобы господствовали, и неким их не располагавшим большой силой, но отважным противникам в "Совдепии" пришлось "продолжать бороться" с ними. Чтобы обосновать это свое утверждение, "профессор" приводит явно "хохмаческие" фразы из речи Зиновьева, поведавшего, что где-то в украинском захолустье имеется, если воспользоваться позднейшим издевательским определением Ильи Ильфа, "край непуганых идиотов" (Ильф продолжил: "Самое время пугнуть"), которые заняты обсуждением вопроса о том, стоит ли допускать евреев в местный Совет, даже не подозревая, что в верховном органе Советов, Президиуме ВЦИК, после Октября из шести большевиков четверо были евреи! Не говоря уже о том, что эти украинские антисемиты все же решили вопрос в пользу евреев, - хотя только "приличных", то есть, согласно приведенному мнению Сироткина, таких, как Троцкий...

* * *

Фигура Троцкого имеет, в сущности, центральное значение для понимания обсуждаемого вопроса - и по той исключительно важной роли, которую он играл в первые послереволюционные годы (его тогдашнее место в большевистской иерархии - сразу вслед за Лениным и Свердловым, к тому же последний умер уже в начале 1919 года), и в силу того, что он был, несомненно, "умнее" многих других большевистских "вождей".

Однако, прежде чем сосредоточиться на этой фигуре, следует вернуться к цитированному выше изложению речи сиониста М. С. Шварцмана, назвавшего большевиков-евреев "отщепенцами" и заявившего, что еврейский народ не несет за них ответственности, - напротив, они сами несут ответственность перед этим народом за свои "преступления".

Как уже сказано, Троцкий и другие "вожди" действительно были "отщепенцами" еврейства - хотя ныне многие стремятся увидеть в них чуть ли не сионистов. В 1923 году группа видных еврейских деятелей, эмигрировавших из большевистской России, издала в Берлине сборник статей "Россия и евреи", который достаточно убедительно продемонстрировал их неприятие большевизма и принадлежащих к нему евреев (см. об этом сборнике содержательную статью Александра Казинцева в ноябрьском номере "Нашего современника" за 1990 год).

Но в то же время без особо сложного раздумья можно понять, что сионист М. С. Шварцман - пусть сам он даже и не осознавал это с полной ясностью все же считал Троцкого и других евреями (хотя и "отщепенцами"): ведь, отрицая ответственность за них еврейского народа, он вместе с тем возлагал на них ответственность именно перед этим народом!

И сам Троцкий (как и другие деятели его типа) испытывал вполне очевидное чувство ответственности перед своими одноплеменниками - хотя он и утверждал (эти его слова уже цитировались), что "национальный момент" не играл в его жизни "почти никакой роли" и интернационализм "всосался" в самую его "плоть и кровь". Что дело обстояло иначе, ясно хотя бы из недавней статьи страстного современного апологета Троцкого В. З. Роговина, который приводит целый ряд высказываний своего кумира, недвусмысленно свидетельствующих о весьма неравнодушном отношении к судьбе одноплеменников. Так, Троцкий возмущался даже тогда, когда "при судебных процессах взяточников и других негодяев" выдвигались "еврейские имена на первый план"149. Нет никакого сомнения, что Троцкому даже не могло бы прийти в голову гневаться в тех случаях, когда "на первом плане" оказывались "негодяи" с какими-либо иными национальными именами...