Россия за Сталина! Вождь народа против жуликов и воров

С началом войны Роллан обратился к премьеру Даладье с заверением, что он подтверждает свою «полную приверженность борьбе демократии против гитлеровской тирании», и когда немцы заняли Везель, где жил Роллан, и часть его дома, Роллан «мужественно» работал над автобиографией «Внутреннее путешествие» и исследованием «Бетховен, Великие творческие эпохи»…

Действенность и политическая эффективность «антифашизма» Роллана, как и «антифашизма» Жида, оказались таким же пустым мифом, как и якобы могучее движение французского Сопротивления, о котором лишь сейчас начинают поговаривать, что де Голль его не столько организовал, сколько выдумал.

Немало французов (прежде всего — из числа коммунистов) мужественно сражалось с врагом и героически, а нередко и мученически, погибло. Но в целом французы оказались нацией капитулянтов и коллаборационистов, и духовная, моральная вина за это лежит в первую очередь на действительно блестящей плеяде довоенных французских писателей, и не в последнюю очередь лично на Роллане и Жиде.

Да, им было немало лет— Роллан родился в 1866 году (умер в 1944-м), Жид — в 1869-м (умер в 1951-м)… Но их вклад в борьбу за свободную Францию мог бы быть и весомее… Тем более что уже до войны во Франции четко наметилась тенденция к духовной капитуляции ее образованных кругов, Французские учителя на своем съезде еще за годы до начала войны заявили, что, выбирая между ужасами войны и оккупацией, надо выбрать оккупацию!

Учителя, воспитатели юношества!

А Жид и Роллан помалкивали и не возвысили проклинающий этих лжепастырей голос в защиту борьбы…

Борьбы французов за Францию!

Такими уж эти мастера культуры были «политиками».

То есть — никакими!

Если бы Роллану, обращающемуся к Даладье, кто-то сказал, что главным творцом той «гитлеровской тирании», против которой ныне «борется» западная «демократия», является эта самая «демократия», великий гуманист ему не поверил бы.

А ведь это было истинной правдой!

Так мог ли Сталин всерьез рассчитывать на то, что великие, могучие мастера слова, но политические импотенты всерьез помогут ему в его борьбе за СССР?

Ведь не заняв страстную позицию отвержения Капитала, частной собственности, они и против фашизма боролись лишь до прихода «милиционера», а точнее — вермахта, на просторы их солнечной Франции.

Глядя на них, Сталин мог сказать: «Избави меня, боже, от таких друзей, а от врагов я как-нибудь сам избавлюсь!»

В предгрозовую пору они, по сути, предали даже Францию.

Так могли бы они защитить Россию?

Тем более — Советскую…

Да и Эренбург, который в 1934 году писал Сталину: «Я долго колебался, должен ли я написать Вам это письмо. Ваше время дорого не только Вам, но и всем нам…», и Эренбург ведь Сталина тоже предал — со своей антисталинской повестью «Оттепель».

Лучшей защитой СССР было бы установление социализма в той же Франции, что, к слову, могло бы положительно сказаться и на судьбе Бухарина, потому что социализм во Франции сразу же создавал бы совершенно иную мировую ситуацию и сразу же резко снижал бы ее остроту.

Но разве об этом говорил Роллан, разве к этому призывал соотечественников, разве вступил он в Компартию Франции?

Роллан сочувствовал идее Ганди о возможности борьбы ненасильственными действиями, но реально это была гнилая идея.

В мире есть лишь одна правда — Правда Труда.

И одна Кривда — Капитала.

Сталин понимал это, хотя объяснял сыну Василию и приемному сыну Артему, что «красные» и «белые» — это крайности, а между ними — широкая масса, которая «часто путается и идет не туда, куда нужно», и «только руководители, наиболее грамотные, сознательные люди» видят верный путь.

Но ведь массы идут «не туда» потому, что их не туда кто-то ведет. Роллан и ролланы не хотели вести к капитализму, но и к социализму они не призывали людей так, как обязаны были в силу данного им дара великого слова, Они не желали превратить Слово в Дело.

А у Сталина его Слова всегда были прологом к Делам.

Увы, этот исторический сюжет все еще не в прошлом, он стал, увы, сейчас еще актуальнее, Мы ведь и сегодня в мире и в России сплошь и рядом среди образованных и «культурных» слоев имеем современных ролланов…

Вот только — без таланта конкретно Роллана…

Лишь Лион Фейхтвангер оказался зрячим и прозорливым, В начале 1937 года он приехал в Москву, в конце января наблюдал открытый процесс по делу «Параллельного антисоветского троцкистского центра», а до этого — 8 января 1937 года — встречался со Сталиным.

Беседа длилась три с половиной часа — с 15.30 до 19 часов, при этом в кабинете Сталина кроме немца находились лишь завотделом печати НКИД Миронов и главный редактор «Известий» Таль (в 1938 году расстрелянный).

Три с половиной часа — это много!

Для сверхзанятого Сталина даже очень много, Значит, Фейхтвангер оказался ему интересен, Между прочим, до Фейхтвангера Сталин не принял в тот день никого.

После беседы — тоже.

Вернувшись в Европу, Фейхтвангер опубликовал книгу «Москва. 1937», которую глупцы считают «загадочной», а подлецы — «результатом обмана писателя сталинской пропагандой».