Российская Академия Наук

Если руководитель получает несколько противоречащих друг другу заключений о безопасности, то он делает выбор между ними, просто веря в одно из них – по причинам, не связанным с самой логикой. Здесь также можно вспомнить термин «экзистенциальный выбор», когда человек должен сделать выбор в неформализуемой ситуации. Например, между любовью и долгом.

21. Эффект первой и последней прочитанной книги

Порядок поступления информации влияет на её оценку, причём выделены первый и последний источник. Это одна из форм ошибочности, связанной с доступностью информации, о которой пишет Юдковски.

22. Преувеличение роли компьютерного моделирования

Наиболее две проработанные модели – метеорология и атомные взрывы. Обе составлены на огромном фактическом материале, с учётом сотен испытаний, которые вносили поправки к прогнозам, и обе регулярно давали ошибки. Даже самая точная модель остаётся моделью. Поэтому мы не можем сильно полагаться на компьютерное моделирование уникальных событий, к каковым относится глобальная катастрофа.

23. Доказательство по аналогии как источник возможных ошибок

Дело не только в том, что не может быть аналогий уникальному событию, которое ещё никогда не случалось – необратимой глобальной катастрофе, но и в том, что мы не знаем, как проводить такие аналогии. В любом случае, аналогии могут только иллюстрировать. Вероятно, полезно принимать аналогии, когда они говорят о реальности некой угрозы, но не когда – о безопасности.

24. Ошибка, связанная с неточностью экстраполяции экспоненциальной вероятностной функции с помощью линейной

Вероятностную функцию гибели цивилизации – если считать это процесс гладким в смысле вероятности, что, конечно, неверно – можно уподобить функции распада радиоактивного атома, которая, как известно, описывается экспонентой. Например, если вероятность гибели цивилизации в течение XXI века равна 50 процентам, как это предполагает сэр Мартин Рис в книге «Наш последний час», то через 200 лет шанс выживания цивилизации будет 25 процентов, а через тысячу лет – только 0,1 процента – при равномерном сохранении тех же тенденций. Отсюда видно, что неверно заключать, что раз выживание в течение тысячелетия составляет 0,1 процента, то для одного столетия оно будет в только десять раз больше, то есть 1 процент. Эта же ошибка в менее явном виде возникает, если нам нужно экстраполировать эти же 50 процентов выживания в течение 100 лет на погодовую вероятность гибели. Линейная аппроксимация дала бы 0,5 процента на год. Однако точное значение равно 1- 2 и составляет примерно 0,7 процента, то есть в 1,4 раза выше, чем даёт интуитивная линейная аппроксимация. (Ещё раз мы к этому вопросу вернёмся далее, в главе о вероятностной оценке глобальных рисков.)

25. Санкт-Петербургский парадокс

Позволю себе здесь обширную цитату из книги Г.Малинецкого «Риск. Устойчивое развитие. Синергетика»: «Рождение субъективного подхода относится к работам Г. Крамера и Д. Бернулли, выполненным в первой половине XVIII века. Они связаны с объяснением так называемого Санкт-Петербургского парадокса. Рассмотрим следующую игру. Подбрасывается монета до тех пор, пока в первый раз не выпадет орел. Если потребовалось n бросков, то выигрыш составит 2n единиц. То есть выигрыши 2,4,8,…2n будут происходить с вероятностью 1/2,1/4,1/8,…1/2n. Ожидаемый выигрыш в этой игре бесконечен:

. (1)

Спрашивается, сколько человек готов заплатить за право войти в такую игру. Парадокс состоит в том, что большинство людей готово заплатить за это право не более 100, а иногда и 20 единиц.

Бернулли предположил, что люди максимизируют не денежный выигрыш (чему соответствует формула (1), а ожидаемую полезность. Предложенная им функция полезности U(x) имеет вид логарифмической кривой:

. (2)

То есть, с ростом выигрыша полезность равных приращений падает.

Парадокс можно сформулировать и иным образом, имеющим непосредственное отношение к техногенному риску. Допустим, что мы располагаем экономически выгодной (если не учитывать ее влияния на среду обитания) технологией. Ликвидация последствий ее применения может обойтись в 2n единиц с вероятностью 1/2n. То есть математическое ожидание ущерба здесь также бесконечно. Сколько общество готово заплатить за то, чтобы отказаться от такой технологии? Какова должна быть разумная стратегия в том случае, если такая технология уже используется? В ряде случаев действия мирового сообщества парадоксальны – затраты на отказ от технологий, грозящих неприемлемым ущербом, оказываются, как и в Санкт-Петербургском парадоксе, весьма невелики».

Этот парадокс имеет прямой отношение к глобальным катастрофам, так как их возможный ущерб бесконечен. Следовательно, мы должны были бы соглашаться на любые действия, которые позволяют её избежать (см. принцип Максипок по Бострому).

26. Различие между опасностью и риском