РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ И ЕЁ ВРАГИ

Республика межвоенного периода в противоположность послевоенной Австрии не могла приобрести легитимность и процветание благодаря экономическому развитию. Отчасти это объяснялось тем, что ей пришлось мучительно приспосабливаться к коллапсу единого габсбургского экономического пространства. Рынок, состоящий в 1918 году из 51 миллиона потребителей, внезапно сократился до 6,5 миллиона человек. До 1914 года австрийская промышленность и венгерское сельское хозяйство представляли собой некий взаимовыгодный симбиоз: венские финансы обслуживали всю империю, а столица получала уголь и многие потребительские товары из Богемии. Глядя на благополучие и процветание послевоенной Австрии, странно сегодня слышать жалобы на то, что межвоенная республика была нежизнеспособной в экономическом смысле. Эти жалобы, без сомнения, очень часто имели политическую подоплеку и служили для подкрепления требований союза с Германией. В действительности австрийские бизнесмены всегда испытывали гораздо меньший энтузиазм по поводу этого союза, нежели либеральные и социалистические лидеры и публицисты. Однако межвоенная Австрия в противоположность Австрии послевоенной должна была вести свое существование в условиях мировой экономики, в которой преобладали протекционистские тарифы и национальная автаркия. Все государства, образовавшиеся после распада империи Габсбургов, в различной степени применяли эту практику уже в 1920-х годах. С началом Великой депрессии эти тенденции еще более усилились, и экономический кризис стал угрожать всем государствам региона.

Учитывая слабую легитимность австрийского республиканского режима, нельзя удивляться, что партийная политика, и без того жесткая уже в 1920-х годах, стала еще более агрессивной в последующем десятилетии. В глазах социалистов австрийский патриотизм, провозглашенный Дольфусом5 и его сторонниками, был просто прикрытием для авторитарного правления и реакционной политики. Короткая гражданская война между режимом Дольфуса и социалистами в феврале 1934 года только усилила взаимную партийную ненависть. Сам Дольфус был убит пятью месяцами позже, во время неудавшейся попытки путча, предпринятой австрийскими нацистами. После этого трудно было говорить о создании единого антигитлеровского фронта. Отчасти жесткость австрийской партийной политики объясняется экономическим кризисом, отсутствием легитимности у республики и непримиримыми идеологическими противоречиями, характерными для всей европейской политической жизни в 1930-х годах. В дополнение ко всему этому не существовало уже, как в довоенной Австрии, суверенного имперского государства и бюрократии, способных регулировать партийные конфликты, а при необходимости подавлять их.

Дольфус Энгельберт (1892-1934) - федеральный канцлер Австрии и министр иностранных дел с 1932 года. Подписал с правительствами Италии и Венгрии так называемые Римские протоколы, поставившие политику Австрии в полную зависимость от Италии.

В каком-то смысле положение венгров - другого «правящего народа» старой империи - было после 1918 года намного лучше австрийского. Во всяком случае никаких сомнений в силе венгерской национальной идентичности или легитимности независимого венгерского государства никогда не возникало. Однако это государство возникло в условиях социальной революции большевистской диктатуры, иностранной военной интервенции и контрреволюционного террора. Неизбежным следствием этих обстоятельств явилось то, что многие венгры ненавидели и боялись режима адмирала Хорти,