Российская империя и польский вопрос накануне и в годы Первой мировой войны

В историографии уже накоплен определенный концептуальный опыт рассмотрения польского вопроса. Исследователи фиксируют его дуализм. Например, историк Л. Е. Горизонтов отмечает, что «разделы Речи Посполитой и наполеоновские войны перевели российско-польские противоречия из разряда внешнеполитических в плоскость внутриполитических проблем Империи»[8]. В результате, унифицируя контексты употребления, в качестве дефиниции польского вопроса предлагаем следующее. Польский вопрос – это многосложная геополитическая проблема, связанная со стремлением польского народа к восстановлению независимости и территориальной целостности в условиях ее частичной или полной ликвидации, проявившаяся на международном, национальном и межнациональном уровнях в последней трети ХVIII – середине ХХ в.[9]

Глава I. Степень изученности проблемы

Автор характеризует историографию России, Германии и Польши как стран, заинтересованных в изучении проблем ЦВЕ.

Советская и российская историография. Изучаемая проблема находится на стыке отечественной и зарубежной истории; книги и статьи посвящены двусторонним и международным отношениям, отдельным историческим событиям и территориальным сюжетам. Советские публикации 1920-х гг. о внешней политике Российской империи носили спорный характер. А. М. Зайончковский пришел к выводу, что Россия шла в кильватере внешней политики Англии и Франции, а в вопросах защиты западных рубежей ее политика носила «отпечаток авантюры»[10]. Однако направленность исторических работ в 1920-е гг. определяла школа М. Н. Покровского: историк выдвинул идею разрыва истории Российской империи и СССР, объявив главным виновником начала мировой войны царизм[11]. Взгляды Покровского подверг критике Е. В. Тарле, обелявший политику держав Антанты, включая Россию, в вопросе развязывания войны[12].

В 1930-1940-е гг. историки ориентировались на указания И. В. Сталина. 16 мая 1934 г. ЦК ВКП(б) и СНК СССР приняли постановление о преподавании гражданской истории в школах. Идея разрыва традиций царской России и СССР заменялась идеей преемственности, которую отстаивал Тарле. Новые взгляды Сталина вернули историков к изучению царской внешней политики. Генеральный секретарь ЦК ВКП(б) в письме членам Политбюро от 19 июля 1934 г., напечатанном в журнале «Большевик» в мае 1941 г., предложил запретить публикацию статьи Ф. Энгельса «Внешняя политика русского царизма» (Энгельс писал о ее реакционности)[13]