Российская нация. Этнонациональная и гражданская идентичность россиян в современных условиях

На этом фоне одни стали абсолютизировать этнонациональные начала, гипертрофируя их, противопоставляя новым многоэтнонациональным общностям – многонациональному народу Российской Федерации, по волеизъявлению которого воссоздано современное российское государство, нация-государство. «Есть моя этнонация и пусть погибнет весь мир» – упиваются одни величием своего одиночества, доводимого до дикости. Другие настолько «цивилизовались», что стали отрекаться, «убегать» от всякого родового, этнического, этнонационального начала, считая это патриархальной отсталостью и идентифицируя себя только с гражданской, политической нацией. Таким образом, в России сталкиваются две крайности, из которых одна – без перспектив и будущности, замкнутая в прошлом, другая – без корней, то есть «без роду и племени». Такие подходы опасны, ибо фиксируют один из элементов этнонациональной сущности и противопоставляют их друг другу. На деле же, как мне представляется, и родовое, и этнонациональное, и социально-политическое, многонациональное в своей гражданской общности есть различные по историко-культурной сущности элементы единого бытия многонационального общества и человека. Нет и не было общностей и общественного развития без человека. Нет человека без людей, а люди – это уже коллективные существа, которые формируются исторически на различных территориях и на основе вырабатываемых ими в результате совместной деятельности социально-культурных и иных традиций с особенностями, характерными для своей общности.

Бытие есть присутствие в реальном мире, но бытие еще и момент переживания и преобразования этого мира. Тут неуместны противопоставления, объявление, к примеру, этноса, этнонации продуктом мифологии, исходя из экзистенциалистского подхода, что бытие вообще есть абсолютное зло, которое переносится на бытие рода, этноса, этнонации, а значит и полиэтничность, многонациональность. «Абсурдно, что мы рождаемся, абсурдно, что мы, – умираем», – писал основоположник экзистенциализма Ж.-П. Сартр[32]. Для них нет родовой сущности человека, как нет и Бога. Человек, оторванный от всех корней бытия и духа, сам творит себя. Главное – свобода, а свобода – это хаос. На этих основах выстраивается модернистская теория этноса, теория этнонаций, теория и практика этнонационального вопроса теми, кто отрицает нации, пишет «Реквием по этносу» (В.А. Тишков).

Теория развития состоит из единства объективной и субъективной сущности вещей и явлений. Этногенез и антропогенез – две стороны развития реального мира, диалектика его многообразия. Единство субъективного и объективного раскрывает сущность практической деятельности человека и общества. Отрывая субъективное и объективное друг от друга, мы тем самым уходим от поиска и реализации технологии управления процессами этнонационального и многонационального развития.

Отсюда и рост конфликтогенности по всем параметрам социального и культурного развития российского общества внутри как отдельных наций-этносов, так и многонационального государства в целом, состояние и перспективы которых, в той или иной степени, находятся в прямой зависимости от экзистенциальных подходов, по которым образ мира, по Сартру, есть образ крушений и катастроф. Речь прежде всего идет не только о состоянии, но и о ценностном содержании таких вечных категорий, как народ, этнос-нация, многонациональный народ, нация-согражданство, нация-государство. Их восприятие находится в многоэтнонациональном, многоконфессиональном, но в едином в сущности социально-политическом, человеческом мире. Вне связи с состоянием народа, его этнонациональным самочувствием не проходит ни одна трансформация. Здесь взаимосвязь и взаимообусловленность объективны. Иначе поиск причины кризисов и смуты закончится поиском виноватых в многонациональной России. Тем более, что внутренние противоречия (характерные для данной этнонациональной сферы) и внешние противоречия (социально-культурной, политической среды в целом) будут истолкованы однобоко, в результате чего они обретут однобокую этнонациональную или политическую окраску. И здесь доведенная до абсолютизации свобода индивида вне этнонационального, религиозного, социально-политического смысла ориентаций может оказаться и оказывается разрушительной.