Российская национальная идея и внешняя политика. Мифы и реальности.

Точно так же отношения России с республиками Балтии, Украиной, Молдовой, а в будущем, возможно, и с Белоруссией — это важнейшая часть ее политики в регионе Центральной и Восточной Европы, а во многом и более широкой стратегии в евроатлантической зоне. Взаимодействие Москвы со странами Закавказья и Центральной Азии — это сложнейший и обширный комплекс проблем черноморско-каспийской зоны, неотделимый от политики Турции, Ирана, Пакистана, Индии, Китая, от событий в Афганистане и все более активной линии США и ряда других держав Запада.

К сожалению, осознание этой новой реальности все еще подавлено "постсоветским синдромом" Москвы, в какой бы форме он ни выражался: в утопических идеях возрождения СССР или Российской Империи, в рефлексиях по поводу вины перед "порабощенными" в прошлом народами, в непропеченных доктринах "всеобъемлющей" или "разноскоростной интеграции" в рамках СНГ или в брезгливом игнорировании прежних "советских родичей" ради новых богатых патронов на Западе. И во всем этом отсутствует главное: реалистическая (в отличие от узкопрагматической) оценка нынешних и перспективных экономических, политических, военных и гуманитарных интересов новой России, соотнесения ее конкретных целей и возможностей, вернее цены, которую она готова ради этих целей заплатить. Оргструктура и огромный ворох соглашений СНГ, из которых мало какие выполняются, служат наглядным пособием для изучения несостоятельности российской политики в этой самой важной области.

Если отделаться от постимперского синдрома, то станет ясно, что от различных республик бывшего СССР России нужно отнюдь не одного и того же. В одних случаях — это реальная экономическая интеграция (если есть совместимость по уровню развития и законодательной базе, взаимодополняемость хозяйственных систем); в других — торговля, участие в освоении природных ресурсов, использование коммуникаций; в третьих — общие интересы безопасности, совместная охрана границ и правопорядка, поддержание военных баз и объектов вне России. В иных случаях особо остро стоит вопрос о предотвращении или разрешении этнических и конфессиональных конфликтов, проведении миротворческих операций, защите прав национальных меньшинств. С некоторыми соседями более важны темы урегулирования вопросов гражданства, собственности и миграции. Зачастую приходится иметь дело с комплексом таких интересов, причем достижение целей России в одной области требует жертв и затрат в другой. К тому же приходится учитывать интересы и возможности держав "дальнего зарубежья" в каждом конкретном регионе.

Однако вместо четкого определения своих интересов и их обеспечения на двусторонней или, где удобнее, на многосторонней основе Москва пошла по пути универсализма и утратила ориентацию в постсоветском пространстве. Первоначально создав СНГ как "крышу" для роспуска СССР (или, как говорили, для "цивилизованного развода"), Россия на какое-то время вовсе позабыла про "ближнее зарубежье", предприняв "большой скачок" в рыночную экономику и интеграцию с Западом. Потом, когда проблемы и конфликты в постсоветском пространстве рванули в полную силу и перехлестнули через российские границы, а скачок в капитализм увяз в глубочайшем финансово-экономическом кризисе, московское руководство в 1993–1994 гг. ухватилось за общественно-объединяющую идею "особых интересов" России и защиты соотечественников в "ближнем зарубежье" (которую невежественно сравнивали тогда с американской "Доктриной Монро").

В итоге СНГ представляет из себя несуразный гибрид НАТО, Европейского Союза и ООН, не эффективный ни в какой из своих ипостасей. Для военного союза и сотрудничества России и ее соседям, за единичными исключениями, не хватает общности внешнеполитических интересов и общих противников. Для экономической интеграции — в большинстве случаев нет совместимости экономических уровней, законодательств и интересов. Россия, как и ее соседи, более всего нуждается в иностранных кредитах, инвестициях и технологиях и, опять-таки за редким исключением, они скорее выступают тут как соперники, чем как партнеры. Даже простая торговля России со странами СНГ составляет всего 19 % от ее общего торгового оборота, намного отставая от торговли России с Западной и Центральной Европой, а доля российских инвестиций не превышает всего 1 % от всех прямых иностранных капиталовложений в странах СНГ. [10]

Наконец, в качестве коллективной системы безопасности и миротворчества СНГ действует из рук вон плохо, поскольку силы России и ее партнеров слишком неравны, а правовые нормы взаимодействия не подкреплены никаким независимым и беспристрастным механизмом их соблюдения (типа института Совета Безопасности ООН). В итоге более слабые страны или становятся полными иждивенцами России или, напротив, более всего опасаются именно ее и ищут защиты на стороне и объединяясь против Москвы.