Российская психология в пространстве мировой науки

Формирование индивидуальности Ананьев считал возможным благодаря тому, что биологические и социальные свойства человека взаимно влияют друг на друга в процессе развития, вызывая изменения в широчайшем диапазоне индивидуальной изменчивости. Особое его внимание привлекали эффекты социальных воздействий на психофизиологические функции. Им и его сотрудниками в широкомасштабных экспериментах продемонстрированы удивительные эффекты индивидуализации онтогенеза психофизиологических функций, в первую очередь сенсорно-перцептивных, как результат особенностей жизненного пути личности и становления субъекта профессиональной деятельности, которые описаны, в частности, в монографиях «Теория ощущений», «Сенсорно-перцептивная организация человека» и других. Описаны как многочисленные примеры общей задержки старения функций, используемых в процессе социально значимых видов деятельности, так и примеры специфического развития в соответствии с требованиями профессии. Например, исследовались особенности возрастной динамики слуховой чувствительности в зависимости от профессиональных занятий музыкой. Сравнивались пороги чувствительности у пианистов, скрипачей и людей, профессионально не занимающихся музыкой, в детском возрасте (учащиеся музыкальных школ по соответствующим специализациям и дети, не обучающиеся музыке) и у взрослых. Наряду с ожидаемым фактом лучшего слуха у музыкантов во всех возрастных группах был обнаружен и яркий факт существенных различий слуха у пианистов и скрипачей. Тем и другим давалось стандартное тестовое задание установить тождество или различие по высоте пары звуков, следующих друг за другом. При выполнении стандартных проб значимых различий между результатами не было. Однако при различении звуков, различия между которыми составляли микроинтервалы, менее 5 колебаний в секунду, скрипачи существенно превосходили точностью ответов пианистов. Было предложено следующее объяснение этого факта. Пианист работает с дискретной шкалой – клавиатурой, поэтому чувствительность к микроинтервалам для него не является необходимой и им не тренируется. Скрипач же работает с непрерывной шкалой, что и отражается в соответствующей структуре слуховой функции.

Работы последних десятилетий позволяют говорить о тенденции в отечественной психологии рассматривать саму личность как личностно ориентированное знание, по терминологии Полани. Показано, что личностное основание присутствует в исследованиях речи [Латынов, 1996], мышления [Брушлинский, Темнова, 1993], памяти. Усилилась тенденция определять и описывать основные функции психических процессов и состояний в контексте функционирования самой личности. Например, В. К. Калин пишет: «Одним из важнейших методологических вопросов проблемы воли является вопрос о том, в рамках какого целого может быть раскрыта функция воли. А через это понята ее сущность» [Калин, 1989, с. 7]. Речь здесь идет о том, чтобы понять функциональные возможности самой личности, связанные с механизмами воли.

Таким образом, функции отдельных подсистем личности, ее мотивов, способностей, ответственности, воли зависят от стратегии, которую личность избирает в конкретной ситуации. Так, например, в системе понятийного анализа В. Д. Шадрикова в одних случаях личность в качестве субъекта деятельности придерживается принципа «достаточности», в других – принципа достижения «максимума». В работах В. Д. Шадрикова и В. Н. Дружинина представлена новая стратегия исследования способностей как свойств личности, которые по-разному проявляются в зависимости от условий ее функционирования. Такой подход оказывается весьма продуктивным в контексте практически ориентированных разделов психологии, например, психологии профессиональной деятельности.

Для направления исследований, которое возглавлял А. В. Брушлинский, в центре внимания находилась задача выявления того, как личность решает моральные проблемы и задачи. Эти исследования соотносились с кольберговской концепцией уровней морального развития личности [Воловикова, Ребеко, 1990]. В исследованиях, руководимых А. В. Брушлинским, были выявлены личностные детерминанты мыслительного процесса, а также обнаружено неоднозначное соотношение интеллектуального и морального развития ребенка, что опровергло тезис Кольберга об опережении интеллектуальным морального развития. На детях были выявлены типы, из которых первый, не достигший определенного уровня интеллектуального развития в соответствии со схемой Кольберга, не рассматривал моральные задачи как собственно проблемные. Но зато второй тип, со столь же невысоким уровнем интеллектуального развития, оказавшись в ситуации, когда он был личностно вовлечен в решение моральных проблем в семье, демонстрировал ведущую роль именно морального развития, побуждаемого ситуацией моральных противоречий, к уровню которого подтягивалось затем интеллектуальное. Также был выявлен тип, который, не будучи интеллектуально развит, решал моральные проблемы «умозрительно», личностно отстранено, что свидетельствовало о его нравственной глухоте.