Российская реклама в лицах

Отнюдь. Оба родителя работали инженерами на секретных предприятиях. Не знаю, чем они там занимались. Но всяких медалей и изобретений у отца была целая куча. Помню, училась писать на его патенте. Старательно выводила буковку «р».

Что сказал папа по возвращении?

Сказал, что надо делать новую дочь.

Радикальный подход к воспитанию.

Они меня вообще ненавязчиво воспитывали. Не давили. Мне это нравилось. Я любила всякие долгосрочные сады, пионерлагеря на три смены. Другие дети плакали, когда туда ехали. А я плакала, когда оттуда уезжала.

А в школу какую отдали? Не в интернат?

Нет. В хорошую языковую спецшколу. Спасибо им за это, очень потом пригодилось. Хотя школьная жизнь как-то не запомнилась.

Почему?

Может, как раз потому, что школа была очень приличной. Ребят набирали по конкурсу со всей Москвы. И после уроков все тут же разъезжались.

От первого лица

…Короче, известного по кинематографу школьного единения не получилось. Может, оно и к лучшему: не жалко было расставаться…

МГУ: Ломоносов – в лаптях, Морозова – в калошах

А как в МГУ попала? Туда же всегда было непросто попасть.

Даже не знаю. Специально не готовилась, с репетитором не занималась.

Чем увлекалась в универе?

Лингвистической стилистикой и скалолазанием.

Скалолазание – это «фишка» филфака?

Нет, что ты! Там люди, далекие от спорта и прочих грубостей жизни! Но постепенно все привыкли, хоть и смотрели на меня с боязливым интересом.

Всерьез занималась?

Тогда да. Мастера спорта сделала. Сейчас, конечно, больше для себя. Хотя это такой спорт, что если три раза в неделю не позанималась, то будешь висеть на стене, как куриная тушка.

Шалтай-Болтай тоже висел на стене. Не страшно?

А я падала. Тут у вас, в Измайлово. Здесь гранитная облицовка хорошая такая, можно лазать. Калоши надел – и вперед. Вот и свалилась, этажа этак с третьего.

Ничего не повредила?

Не-а. Только две ноги сломала. Так что теперь лазаю для удовольствия, а не для спорта.

От первого лица

… И пес с ними, с соревнованиями. Я их никогда не любила. Мне неинтересно кого-то обыгрывать, мне нравится себя обыгрывать…

…У меня собака такая же. Овчарка. Ее привели к инструктору, злость развивать. Он ее рукавом побил по морде. Она не испугалась. Но и не разозлилась. А только обиделась, причем – на меня. Тренер сказал, что с такой тонкой душевной организацией она никого кусать не будет. Ну и не надо. Мы сами кого хочешь покусаем…

Диалог не по существу

– А друзья есть в скалолазной секции?

– Только оттуда и есть. Самые разные. Интеллектуалы. И работяги. С последними тоже очень интересно, у них своя правда.

Лингвистическая стилистика: не делать нового Пушкина, а понять старого

А что такое – лингвистическая стилистика?

Изучение авторского стиля с точки зрения лингвистических особенностей. Все пишут по-разному, но за счет чего?

И это можно понять?

Да.

Но раз можно понять, значит, можно и синтезировать?

Теоретически – да. Но цель такого анализа не в деперсонализации автора, а в раскрытии понимания того, как автор это делает. Нового Пушкина таким путем не создать.

От первого лица

…Если я понимаю, как хороший писатель работает на уровне формы, я больше наслаждаюсь его творчеством, лучше его чувствую. То же и в рекламе: я хочу глубже понять потребителя, чтобы не просто нагнать больше людей в магазин, а может быть, открыть для них что-то новое в том, что я описываю…

«А поцеловать?»

Честно говоря, я не очень понимала, зачем этим занималась. Просто было интересно.

А сейчас понимаешь?

Да еще как! Чтобы изучать потребителей, для кого мы работаем. Ой, сама себе даю подзатыльник. Потребителей изучать нельзя. Нужно изучать людей, а уж они вполне могут потреблять.