Российские фантасмагории

В этот же день и тоже утром получил райуполномоченный Птичкин заявление гражданина Терентьева с жалобой на оскорбление его, Терентьева, как председателя сельсовета, в личность, при помощи физического удара со стороны лыковского волпродинспектора Мигая, и, вызвав самого Мигая из Лыкова, снял с него показание.

Дело волпродинспектора Мигая, по его, Мигая, показанию, заключалось в следующем:

ЛЫКОВСКОГО ВОЛПРОДИНСПЕКТОРА МИГАЯ

необыкновенное

ПО ЛЫКОВСКОЙ ВОЛОСТИ

путешествие

Эта история о том, что никогда человек не знает, с кем его сталкивает судьба, и учит в действиях соблюдать возможную осмотрительность.

Ехал волпродинспектор Мигай со станции Разгуляево в Льь, ково по сбору маслояичного налога, и был в Разгуляеве по случаю престольного дня праздник, и попал он из Разгуляева в деревню Васиху, где тоже был праздник. Дал ему председатель деревни Васихи подводу, и довезла его эта подвода до деревни Лосново, а в деревне Лосново был праздник. И дали в Лоснове подводу, и довезла эта подвода до деревни Защекино, а в деревне Защекино был опятьтаки праздник…

И тогда подходит пьяная физиономия и еще возница, который и заявляет, что дальше не повезем. На это товарищ Мигай ответил, что обязаны его довезти до Лыкова, и послал тогда возница товарища Мигая к такой матери, а к какой — товарищ Мигай не знает. И подскочила какаято старуха и еще мужики, и физиономия спросила ваш мандат, а мужики кричали:

— Ему надо масла — дадим ему и масла!

И еще подступала какаято личность, и товарищ Мигай схватил эту личность за руку и крикнул:

— Ты руку держи покороче!

И когда обернулся — видит — лезет пьяная физиономия с такой же закуской, и возница бросил вожжи и сказал: «пожжай сам!» И физиономия подступала с кулаками, а мужики кричали: «будем его топить!» Тогда товарищ Мигай не выдержал и смазал гражданину в отмашку, так что тот с ног слетел, схватил за руку и сказал:

— Вы арестованы!

По дороге подходит какаято пьяная личность:

— За что вы арестовали лесного сторожа?

— А вы кто такой?

— Я — ревизор лесничества, и вы должны его отпустить, как мужики весь лес разворуют…

Товарищ Мигай на это ответил:

— А я думаю, что вы не ревизор лесничества, а пьяный. Тот принимает вид серьезный.

— Вы меня не поили, и потому не укоряйте.

— Ну так покажите ваш мандат, и я буду разговаривать с официальным лицом.

Тот пошарил по карманам.

— Нету с собой.

— Ну, я вижу, что ты фальшивый ревизор, и я тебя тоже арестую.

Пошли дальше. Тот прошел пять шагов и опять начинает шабырить:

— За что вы меня арестовали? За то, что я ранен на польском фронте?

— Об этом мне ничего не известно, а за то, что ты фальшивый ревизор. Кто тебе будет арестованный?

— Брат…

— Ну так ты арестован, как незаконно пытавшийся освободить своего брата…

Тот вынимает бумагу. Товарищ Мигай посмотрел бумагу и, увидев, что действительно означенная личность есть демобилизованный красноармеец и ранен на польском фронте, за номером 1273, сказал:

— Иди домой, нам таких демобилизованных не нужно.

И пошел дальше в исполком.

— Вот, — говорит, — человек на меня покушался избить, как пьяный…

Тогда секретарь исполкома говорит;

— Это вовсе не пьяный, а председатель сельсовета!

И, видя свою ошибку, отпустил товарищ Мигай и этого гражданина, как арестованного по недоразумению.

Все вышеизложенное могло бы показаться читателю странным и нимало не отвечающим истинному положению дел, если бы читатель не был осведомлен о таком имевшем место в городе Вышнегорске случае.

Был задержан желдорохраной один гражданин, незаконно торговавший самогонкой, и спросили того гражданина:

— Где покупал?

Повел тогда гражданин желохрану в милицию и, войдя в милицию, сказал:

— Здесь покупал.

А когда спросили, кто же ему означенный самогон продал, он показал на Мишку Сыча — в то время, когда каждому известно, что Мишка Сыч отнюдь не самогонщик, а начальник вышнегорской милиции!

Вот какие могут случаться ошибки и единственно только по причине человеческой неосмотрительности, почему и рекомендуется при встрече спрашивать у каждого мандат.

Но происшествие это нисколько не обескуражило нашего героя. Будь на его месте другой, — и пусть у этого другого будет семь револьверов за поясом, и то он неминуемо бы растерялся, но не таков товарищ Мигай, иначе он не был бы героем нашей поэмы: товарищ Мигай на эти, секретаря исполкома, слова только ответил:

— Если он председатель совета, то пусть он даст мне подводу.

И тогда председатель сельсовета возразил, что подводы по случаю праздника нет и что он, Мигай, может подождать и до завтра, «а ты, — говорит, — ответишь, как оскорбил должностное лицо».

И тут стояла чьято пегая лошадь, и товарищ Мигай сказал:

— Коли ты не даешь подводу, — я сам возьму!