Российские спецслужбы. От Рюрика до Екатерины Второй

Да потому что нарушавших это обещание выявить было крайне сложно (учитывая, по крайней мере, уровень информации, существовавший в то время), да и «достать» нарушителя просто невозможно: попробуй, пошли за границу «группу захвата» (на требование добровольного возвращения мало кто реагировал). А потому и количество «эмигрантских клятв» можно сосчитать, что называется, по пальцам, буквально — по пальцам. Здесь, скорее всего, есть действия, направленные на «очистку совести», то есть носящие формальный характер, отвечающие требованиям служебного этикета, подчеркивающие беспрекословное подчинение своему господину — князю. Но стоило только пересечь границу, как все менялось, и выезжавшие (даже представленные самым малым числом) ударялись во все тяжкие, охотно делясь с иностранцами своими (и чужими) секретами, прекрасно понимая, что ничего за это им не грозит[57].

При Иване III появляются и первые перебежчики-эмигранты, например, некто Юшка Елизаров, который бежал в Литву в ноябре 1492 года.

В декабре того же года «по обвинению в попытке к бегству» арестовали — по доносу литовского князя Ивана Лукомского — Ф. И. Бельского. Здесь настоящая «шпионская» история, достойная пера литератора: оказалось, в результате следствия, что Луком-ский тоже предатель, он получил задание от короля Казимира — отравить ядом Ивана III.

Во время обыска у «князя-диверсанта» нашли вещественные доказательства — набор ядов, причем, на все случаи жизни.

Осталось только неизвестным, как удалось «выйти» на Лукомского — путем допросов его самого или доноса (согласно косвенным источникам, показания дали арестованные «лазутчики»: Богдан и Олех-на Селевины, которые, якобы, видели Лукомского при дворе короля Казимира), или, что тоже могло иметь место, собственного оговора, сделанного под пытками. Это и до сих пор остается тайной.

Важно другое: Лукомский был «сожжен в деревянной клетке на берегу Москвы-рски вместе с литовским переводчиком Матиасом Ляхом»[58].

Что стало с Ф. И. Бельским, источники умалчивают, думается, однако, что его постигла участь Лукомского — смертная казнь (быть может, только не в таких суровых формах)[59].

Еще одна история, так или иначе связанная с историей российской контрразведки, предательства и его оценки с позиций того и нашего времени. Обратимся к исследовательской литературе: