Российские вожди в борьбе, любви и смерти

Однажды Сталин принял участие в переводе фундаментального произведения грузинской литературы — поэмы «Витязь в тигровой шкуре». Это произошло так: переводчик поэмы академик Шалва Нуцубидзе попал в тюрьму как враг народа в тридцатые годы. Он только приступил к работе над «Витязем». Из тюрьмы он писал письма Сталину с просьбой предоставить ему возможность заниматься переводом, в конце концов ему дали карандаш и бумагу. Каждый вечер написанное за день забирали и наутро возвращали. Нуцубидзе освободили из тюрьмы, и он встретился со Сталиным. Они говорили о переводе поэмы, и Иосиф Виссарионович предложил академику заменить несколько строф, которые ему не понравились. Сталин предложил свои варианты, которые и вошли в каноническое издание «Витязя». Он восстановил отброшенный переводчиком акцент на повторение одного и того же звука, присущий грузинской поэзии. Одна из написанных Сталиным строф:

Бросив меч, схватил тигрицу
и привлек в свои объятья.
В память той желал лобзаний,
От кого огнем объят я.
Но тигрица прорычала
Мне звериные проклятья,
И убил ее нещадно,
И безумцем стал опять я.

Писал стихи и другой Генсек, Юрий Владимирович Андропов. И тоже был против их публикации. Когда он умер, на его рабочем столе среди бумаг нашли листок со стихами:

Мы бренны в этом мире под луной.
Жизнь только миг. Небытие навеки.
Кружится во Вселенной шар земной,
Живут и исчезают человеки...

Это стихи тяжело больного человека, материалиста и атеиста, который готовился не отойти в мир иной, а уйти в ничто.

Андропову также приписывают строки:

Кто проповедь прочесть захочет людям,
Тот жрать не должен слаще, чем они.

Хорошо знавшие Андропова называли его «романтиком с Лубянки».

В отличие от обоих Генсеков, бывший председатель Верховного Совета СССР Анатолий Лукьянов своего творчества не скрывал. Он автор стихотворных сборников «Созвучие» (под псевдонимом «Анатолий Осенев»), «Стихи из тюрьмы», «Песня протеста», «Над Матросской Тишиной синева» (1992 г.). 15 ноября 1993 года в Смоленске прошла презентация нового сборника стихов Лукьянова «Стихи на воле и неволе». 5 апреля 1995 года в Смоленске состоялась презентация книги стихов Лукьянова «Осенний триптих». Поэт Александр Еременко так отозвался о книге Лукьянова «Стихи из тюрьмы»: «В целом это книга лирики. Есть там поэма. Убожество страшенное! Написано на уровне десятиклассника, знающего литературу по хрестоматии и умеющего складно составлять слова, правильно размышляя о чем-нибудь. Короче, версификаторство».

... Век гонок, секса и абсента,
Лабораторий и казарм.
Век, грибовидным монументом
Явивший гений и маразм...

Осенева обвиняют в примитивизме, так как он откровенен и простодушен в своих произведениях. Главное их достоинство — искренность автора.

Оказывается, и Борис Ельцин не чужд поэтических экспериментов. Вот пример его стилизации под древнюю восточную поэзию:

Хижину снег завалил по самую крышу.
Воет пурга. В очаге потрескивают поленья.
Пар над похлебкой. Я вспоминаю все реже:
кажется, сливы цветок искал я в этой долине.

Эту корейскую строфу по мотивам Ли Сэка бывший глава МГК КПСС написал во время конфликта с Политбюро.

Во время болезни, после переизбрания на второй срок, Ельцин перевел похоронную древнеегипетскую «Песню арфиста», возраст которой 4000 лет. Вероятно, в этот момент первый российский президент находился под сильным впечатлением от всего, что с ним случилось и могло случиться:

...живи настоящим, на голову мирру
возлей, и да будет твое одеянье
пурпурным виссоном, и дивною мазью
богов умащай свое тело, будь весел,
не дай опечалиться духу и следуй
влечению сердца к прижизненным благам.
О смерти не думай, пока не наступит
день скорби: не ведает плача и муки
тот, сердце в котором не бьется,
а слезы, поверь, никого не избавят от гроба...
И, не поддаваясь унынию, помни:
в такую дорогу свое достоянье не взять.
И поэтому, празднуя, ведай:
никто из ушедших еще не вернулся...