Российский колокол, 2015 № 4

Жёлтый песок. Белая наледь.
Сопки, торосы. Лёд и снега.
Вечность застыла. Древняя память
Тенью прозрачной в поле легла.

Дзерены чутко слушают небо.

Виснет над степью белый туман.
И облака, как обозы хлеба, —
Словно плывущий над ней караван.

Между холмами дорога в обитель.

След до границы – снежный накат.
Домик, как маршал и охранитель.
Столбики – взвод деревянных солдат.

След кочевой в объятиях пастбищ.

Бродят отары в синих снегах,
Корм добывая из крепких лапищ.
…Рыщет меж сопок злая пурга.

Жёлтый песок. Белая наледь.

Сопки, торосы. Лёд и снега.
Вечность застыла. Древняя память
Тенью прозрачной в поле легла.

«К Тореям мчит табун коней…»

К Тореям мчит табун коней…
Блестит ковыль рассветный…
Горит в малиновом огне
Заря. В ней тает лето.

Анастасия Фанина

«Шершавый белый шум…»

Шершавый белый шум
Скребется в моих мыслях,
Мешая понимать
Поступки и слова,

И скучный гул машин

И тихий шепот листьев,
Сливаясь воедино,
За ним слышны едва.

На паузу поставь

Стремительные числа,
В покое скрыта мудрость,
Любовь и чистота.

Я прославляю сталь,

Чей росчерк так неистов,
И алый отблеск букв,
Стекающих с листа.

Кофе

Кофе с дальних плантаций —
Африка, Куба, Бразилия —
Весь шёпот южных ночей
Под коричнево-серой бумагой
И пеньковой тонкой верёвочкой:
Заворачиваю посылку,
Представляя, как ты
Посередине долгой, чёрной зимы,
Или, может быть, осенью
Зароешься в эту обёртку,
Шелестящую, хрупкую,
А потом будешь пить кофе
В ореоле золотистого света,
Внимая, как за его пределами
Колышутся тени
И пляшут резные маски,
И слышится бой барабанов,
И может быть, даже
Вспоминать
Обо мне.

«Парус, ветер, оранжевый зной…»

Парус, ветер, оранжевый зной, мне улетать не больно, только часов бы не слышать бой, ну и с меня довольно. А мачта сломалась, компас разбит – это всё пустяки, ввысь иглою идёт бушприт, и крылья мои легки. Солнце рыжее апельсином, мне бы дольку и раскусить, отрывая от бригантины горизонта тугую нить. Курс для начала на Южный Крест, а дальше решу, куда; звёзды светят бортов окрест и им-то всё ерунда. Так что я распрямляю спину, думаю, что там ждёт, ветер взбил облаков перину, и теперь снежный пух идёт…

«Когда-то, давным-давно…»

Когда-то, давным-давно,
Он лежал в колыбели, и так ему пели:
«Спи, моя радость, усни,
Глазки скорей сомкни…» —
И мир исчезал вдали.

По ту сторону дрожанья ресниц

Ему являлась страна без границ,
Ему являлась страна чудес,
И он мчался дорогой птиц,
Уходя в чистоту небес.
«Спи, мой милый, усни…»
И, как листья, падали дни.

И вот

Вдаль унёсся который год,
Всему своё время; теперь время забот,
Тяжесть его гнетёт.

И он снова хочет в страну чудес,

Туда, где поёт сиреневый лес,
Туда, где дышится так легко,
Где желанья имеют вес.

Ах, расправь же крылья, Икар!

Тебя доконал бензиновый пар,
Лёгкие жжёт;
Очнись и в полёт,
Если он тебя не убьёт…

«Там соловей. Холодный ветер по щекам…»