Российский колокол, 2016 № 1

В эту ночь он не спал. Бывший хозяин Белого дома, демократ Билл Клинтон после выхода на пенсию купил два дома. Двухэтажный белый особняк за миллион семьсот тысяч долларов в престижном Нью-Йоркском пригороде Чаппаква, где сейчас и находились они с Хиллари. В доме было 11 комнат, 5 спален, рядом гараж на две машины. Второй дом почти за три миллиона долларов был приобретен для Хиллари в Вашингтоне. Ей намного удобнее было жить там – работа все-таки в столице. Двухэтажный просторный дом с пятью спальнями был построен из красного кирпича и очень нравился ей. По воскресеньям они обычно встречались в его доме, чтобы побыть вместе. Подойдя вплотную к спящей жене, он стал разглядывать её лицо. Без макияжа и натянутой, для лоска, напряжённости, это было лицо старухи. Сморщенное, некрасивое и даже противное. Его чуть не стошнило. Он вышел, сел в кресло и, как ни пытался, не мог ответить себе только на один вопрос: «Где?» Где были его мозги, когда он женился на ней? И какого чёрта он тогда пялился на неё в библиотеке Йельского университета в 1970 году, где они вместе учились? В итоге через пять лет они поженились, и уже через год он стал генеральным прокурором штата Арканзас, что само по себе было головокружительным взлётом, но всё-таки, отдавая ей должное в становлении своей карьеры, он грустно осознавал каждую секунду, что никогда не любил эту женщину с приклеенной улыбкой на лице. Он всегда мучительно переживал совместное нахождение с ней в постели и свой супружеский долг по четвергам, как было оговорено в брачном контракте. Поначалу он пытался избегать всего «этого», но она сразу всё поставила на свои места: «Оргазм нужен моему здоровью, и мне не важно, как ты к этому относишься». Радовало только одно – тогда, 11 октября 1975 года, перед самой церемонией бракосочетания, она рассказала ему о своих некоторых женских пристрастиях, называемых в простонародье – лесбиянством, и сразу же предупредила, что в будущем не собирается что-то сильно менять в своей интимной жизни. Тогда же всплыла давняя связь Хиллари с Йоко Оно, женой Джона Леннона, с которой её связывал бурный роман. Билл ничего против не имел, но, не будучи дураком, оговорил для себя возможность мелких сексуальных шалостей. Хиллари категорически была против гомосексуализма, поэтому разрешила ему иногда баловаться оральным сексом с дамочками. Именно это его спасало и в случае с Мелиссой, очень красивой женщиной, работавшая в Литтлроккском универмаге «М.М.Кон», в конце восьмидесятых годов, и в случае с Моникой Левински и другими, не столь одарёнными в мужских утехах женщинами. На козыри Хиллари Билл отвечал покером из набора её партнёрш, среди которых особо выделялись Хума Махмуд Абедин, Саманта Коитан [в замужестве Когельман], Кристина Агилера и ещё десяток менее известных дамочек. Так и жили, так и терпели друг друга, потому что тандем Хиллари и Билла был блестящим во всех отношениях, который устраивал всех, кроме Билла. Он до сих пор считал, что загубил свою молодость на выполнение брачного контракта и похотей матёрой лесбиянки.

Тяжело вздохнув, он пошёл ложиться в свою постель, уже не замечая, как недремлющее око старухи приоткрылось и проводило его недобрым взглядом.

«Когда же это было? – напряжённо вспоминал он, плюхнувшись в свою кровать. – Да, это было во время визита в Вашингтон Бориса Ельцина в 1995 году, когда американские спецслужбы ловили пьяного президента России на улицах американской столицы в одном исподнем. Тогда, после ночной попойки, Ельцин пропал из своих апартаментов в особняке Блэр-Хаус, в котором размещаются высокопоставленные иностранные гости президента. Позже, в 3 часа ночи, сотрудники секретных служб обнаружили российского президента на Пенсильвания Авеню, напротив Блэр-Хаус, в одном нижнем белье. Ельцин пытался поймать попутную машину и, еле выговаривая слова, объяснял американским охранникам, что хочет поесть пиццы. Пиццу привезли, Ельцина отнесли в кровать, а на следующее утро он, мимоходом, как ни в чём не бывало, спросил его: «Как там твоя старуха Изергиль?» Тогда он ничего не понял и только рассмеялся в ответ, но через годы, уже после смерти Бориса, он вспомнил об этом и несколько раз перечитал это произведение Горького, так и не поняв, что имел в виду Борис – её судьбу, как отражение судьбы Лары, или его судьбу, как отражение судьбы Данко. Но сейчас, подбирая слово, чтобы им назвать свою жену, он понял, что лучшего, чем придумал Ельцин, не найти. Именно старуха, и именно Изергиль, которая как последняя дура по поводу и без повода орёт это дурацкое «вау!», как будто у женщины с её уровнем нет ничего лучшего в словарном запасе. В последний раз, когда она перед камерами заорала это, увидев кадры смерти Каддафи, он захотел, чтобы бог предоставил ему в этот момент шанс – дать со всей дури этой твари в морду.