Российский колокол № 5-6 2020

Спустя несколько дней горожане уже вполне освоились со своим новым положением – людей, победивших чуму. Необходимо было обустраивать свой быт и наводить порядок в городе. Как раз в это время в районе Воробьевской набережной, напротив «Лужников», прибило труп. Много их тогда плавало в реке. Мужчины из местной добровольческой милиции баграми вытащили его на песок и тут поняли, что выловили Ленина. Переглянувшись, молча они сбросили тело обратно в воду и оттолкнули его подальше от берега. Но по иронии мумия Ильича еще пару дней болталась на воде в районе Новодевичьего монастыря. Никак не хотел вождь мирового пролетариата покидать несчастный город. Потом он пропал: может, рыбы съели, может, дальше поплыл, а может, и пожалел кто, закопал в безымянной могилке. Закончилась эпоха! Опустошенная страна приходила в себя, подсчитывая убытки и размышляя, как ей жить дальше. Люди понимали, что трудности впереди еще будут, но верили: самое страшное уже позади.

Два месяца спустя, холодным дождливым ноябрьским утром, в переполненном вагоне лондонского метро на станции «Пэддингтон» появилась старуха. Она осмотрелась по сторонам и живенько направилась к огромному фиолетовому, как баклажан, негру, нагло развалившемуся сразу на двух сиденьях скамейки…

2013 г.

Последняя сказка

В Лесу царили Гнусь и Смрад. По чахлой, жухлой траве среди зловонных куч мусора, прошлогодней листвы, гнилых объедков и полуразложившихся экскрементов бродили вшивые оборванцы неопределенной наружности. Иные чересчур щепетильные личности из заезжих и доморощенных интеллигентов удивлялись:

– Это как же надо жить, чтобы все так загадить?

– А что такого? – отвечали аборигены. – Если не принюхиваться, не приглядываться и не прислушиваться, то очень даже ничего – вполне комфортно. Ведь дело не в приоритетах, а в тех, кто их расставляет! В конце концов, давно известно, что у нас свой путь, особенный, и этого нельзя не учитывать. А если кому запах не нравится, то нефиг вообще дышать…

Старый лесной клоп, вонючий, как падаль, и красный, как спелая клюква, несмотря на свой прогрессирующий маразм, прекрасно помнящий самые пикантные подробности чужого прошлого, прямо заявил:

– Говнецо – это ничего, в смысле медицины оно даже полезно! Я даже больше скажу, если вокруг все говно и сравнивать не с чем, то на вкус оно как папайя или, допустим, ананас. При старом Леснике мы дерьма много съели и только духом окрепли! Враги этого духа как огня боялись, иные впечатлительные натуры даже чувств лишались. А нам хоть бы хны! Сидели себе смирненько да тихонько смердели друг на друга. Прежние Лесники такое качество очень в нас уважали. Самые удачливые в результате больших высот могли достичь. Честно говоря, только из говна и получаются настоящие чиновники, уж я-то знаю!

Скакавший мимо молодой взъерошенный воробей досадливо щелкнул клювом по клопиному темечку:

– Утомил, дед. Из-за таких, как ты, в Лесу не продохнуть. Съесть бы тебя, да противно. Связываться не охота.

Обиженный клоп, окружив себя густым облаком зловония, язвительно ответил:

– А может, я потому так долго живу, что со мной никто связываться не хочет. А ты, дурак, чирикай – беда болтунов любит!

Клоп забрался было под сухой лист, но тут же высунулся обратно, злобно пообещав:

– Погодите, еще попомните… В нашем Лесу никто не имеет права чирикать безнаказанно! А набздеть я еще много смогу. Был бы спрос!

Воробей на минуту задумался: «А ведь и впрямь может. Хорошо – у меня крылья, а каково кроликам…»

С тем и упрыгал дальше.

Подобные разговоры с некоторых пор являлись неотъемлемой частью жизни обитателей Леса. Бузили все, даже паразиты, которым, в общем-то, и жаловаться было не на что. А мухи, сволочи, просто обнаглели. Расплодились в таком количестве, что стали сбиваться в банды мародеров-насильников и однажды даже уволокли взрослого лося на макушку ели, запихнули рогами в дупло и оставили бедолагу сутки трубить от страха на десятиметровой высоте. Хулиганы требовали от сохатого права на восемьдесят процентов его шкуры (для разведения личинок), а тот соглашался только на кончик куцего хвоста, вот пацаны ему конкретно и разъяснили, кто в Лесу хозяин!

Зайцы из регионального отделения партии экуменических персоналистов «Капустные братья» подняли вопрос об аморальности плотоядия в современных условиях, обосновывая свою позицию тем, что в конечном счете всех нас нашли в капусте! Зайцы не только подняли вопрос, но и понесли его на суд общественности, однако по дороге были съедены ею с потрохами.

– Время еще не пришло, – констатировал сей факт матерый волк, сыто рыгая и ковыряя грязным когтем в зубах.

В целом надо признать, что недоразвитость общественного сознания лесной братии с лихвой компенсировалась ее беспорядочной активностью, а всеобщая любовь к категорическим императивам и морализаторству разом превратила «нормальных» шизиков в депрессивных параноиков и социопатов.

– Пороть нас некому! – подвел общий итог безрадостных рассуждений сопливый слизняк.

– Хозяина нет, вот мы и обнаглели.