Российский либерализм: Идеи и люди. В 2-х томах. Том 1: XVIII–XIX века

Время управления Замятниным Министерством юстиции, по свидетельству современников, было периодом самой активной деятельности по подготовке, составлению и введению в действие Судебных уставов. Это был очень важный период в жизни Дмитрия Николаевича, когда «богатые духовные дары этого человека ожили в атмосфере Великих реформ». «У него действительно была прекрасная, возвышенная, чистая душа, – писал Джаншиев. – В его нравственном облике доминировала необычайная доброта. Делать добро ближнему было для него истинным наслаждением, неодолимой потребностью его нравственной природы. Другими заметными чертами его характера были: безусловная честность во всех поступках, добросовестное до педантизма отношение к своим обязанностям, верность однажды сознательно избранному знамени».

В отношениях с равными себе и подчиненными Замятнин демонстрировал прямоту, простоту и ровность, умение пробудить у них лучшие стороны души. Замечательны в нем были и скромность, и открытое желание учиться у более сведущих, отсутствие мелкого самолюбия, которое не выносит рядом с собой выдающихся талантов. Он охотно выдвигал и в министерстве, а впоследствии и в судебных учреждениях даровитых деятелей, радовался их успехам.

Незлобивость, отвращение к пересудам были присущи Замятнину и в личной жизни, и в официальной деятельности. В отношениях с просителями Дмитрий Николаевич отличался доступностью и внимательностью. Он говорил: «Просителю, как больному, нужна помощь немедленная или объяснение, что ему помощь невозможна».

С назначением Замятнина в Министерство юстиции самый дух этого ведомства преобразился, воцарились новые порядки. «После такого черствого, безжизненного бюрократа, каким был граф Панин, олицетворения бездушного формализма, – отмечали биографы, – вдруг занимает министерский пост человек мягкий, ласковый, приятный в обращении, доступный для всех. Граф Панин, никогда не покидавший своего недоступного бюрократического Олимпа не только для объяснения с публикою, но и для выслушивания докладов, чуть ли и с курьером своим объяснялся не иначе как письменно». Преемник же его впервые ввел в министерстве приемные часы, а управитель его канцелярии всегда принимал просителей, ходатайства которых уже на следующий день докладывал министру. Отношения нового министра с чинами министерства были ровными и доброжелательными. Еще раньше Замятнин, будучи товарищем министра, «успел приобрести расположение департаментского персонала простотою своего обращения, составлявшего такой бьющий глаз контраст с недоступностью тогдашнего министра юстиции».

Один из ближайших сотрудников Замятнина, Д.Б. Бэр, вспоминал: «Всему ведомству (Министерству юстиции. – В.Ш.) уже давно была известна в высшей степени гуманная, симпатичная личность нового начальника. С полным к нему доверием ведомство принялось готовиться к предстоящей судебной реформе. Всегда спокойный, хладнокровный, чуждый мелочного самолюбия, он требовал серьезного отношения к делу… Исполнитель, которому поручена была какая-либо работа, был уверен, что, придя к своему начальнику, он будет выслушан им без малейшей тени неудовольствия и досады, хотя бы он представлял свои соображения о невозможности исполнить отданное приказание. Каждое малейшее сомнение обсуждалось, подвергалось строгой критике, весьма часто коллегиально, и дело от таких приемов выигрывало; притом же начальник этим путем узнавал своих подчиненных. Это было не нерешительностью, а, напротив, желанием отыскать правду, наилучшим образом осуществить ее и поставить дело на законную твердую почву».

Замятнин сгруппировал около себя целую когорту деятелей, преданных началам новой судебной реформы. Первую скрипку среди них играл товарищ министра юстиции Н.И. Стояновский, «заложивший один из первых камней судебной реформы еще в должности статс-секретаря Государственного совета». Среди ближайших сотрудников Замятнина по

Министерству юстиции были директор департамента министерства барон Е.Е. Врангель, вице-директор Б.Н. Хвостов, начальник законодательного отделения Н.Н. Шрейбер, старший юрисконсульт Д.Г. фон Дервиз, начальник гражданского отделения О.В. Эссен, юрисконсульт Г.К. Репинский, правитель канцелярии министра юстиции Д.Б. Бэр и др. Подбор необходимого персонала исполнителей Замятнин считал важнейшим элементом подготовки реформы. В докладе царю в 1863 году он писал: «На обязанности Министерства юстиции лежит изыскание контингента лиц, преданных началам, вложенным в разрабатываемые новые уставы, которым можно было бы вручить осуществление великой реформы».