Российско-греческие отношения в XX веке. Очерки

В журнале «Коммунистический Интернационал» в мае 1935 года была опубликована статья А. Петкова под названием «Вооружённая борьба в лагере греческой буржуазии и Компартия Греции», где внутриполитическая борьба в Греции между сторонниками Либеральной партии Э. Венизелоса и монархической Народной партии П. Цалдариса определялась как «фашистский переворот, принявший форму «военного путча», который готовился венизелистами»[171]. Это же определение, а именно «фашисты», получили и сторонники монархических партий, которых автор назвал – «открытые монархисты-фашисты – генерал Метаксас и адмирал Дусманис»[172]. То есть все, кто был против компартии Греции, клеймились фашистами. Разницу между этими политическими группировками автор видел лишь в том, что «…венизелисты были сторонниками установления открытой фашистской диктатуры путём военного переворота, в то время как правительство Цалдариса предпочитало путь постепенного осуществления фашизма и подготовки реставрации монархии»[173]. О внешнеполитической ориентации Греции в этот период читателя информировали следующим образом: «…уже давно велась острая борьба между правительством и партией Венизелоса. Правительство Цалдариса-Кондилиса держалось франкофильской политики, что нашло себе выражение в подписании Балканского пакта в 1934 году. Венизелистская партия, напротив, была связана с Англией и Италией и вела решительную борьбу против Балканского пакта и против всей внешней политики правительства в целом»[174]. В качестве подтверждения приводились позиции французской, английской и итальянской печати в мартовские дни 1935 года, когда произошёл «путч» венизелистов, а также косвенная помощь Англии и Италии Э. Венизелосу. Эти события сопровождались подъёмом стачечного движения, массовыми митингами и демонстрациями в Афинах, Пирее, Салониках, Кавалле, Митилене, Драме. Вполне понятно, что автор статьи видел лишь в компартии Греции единственную третью силу, «которая борется против обеих буржуазных группировок и указывает массам действительный выход из того невыносимого состояния взаимного истребления, голода, войны и фашистского террора, на которое обрекла их власть капитала»[175]. Такая публикация, с одной стороны, формировала искажённое и достаточно тенденциозное представление о Греции в Советской России, с другой стороны, она вызывала искреннее сочувствие к грекам у людей с советским менталитетом. Отсутствие тесных контактов Греции с Советским Союзом объяснялось «красной опасностью», с которой олицетворялось советское государство. Очень образно описали Афины 1935 года в своих путевых заметках талантливые советские писатели И. Ильф и Евг. Петров, чьё творчество всегда отличали тонкий юмор и точная, фотографичная наблюдательность. В своём эссе «День в Афинах» они писали: «…В городе всюду видны были советские моряки… и куда бы они ни шли, понемножку собирались кучки рабочих. К середине дня сами по себе образовались несколько демонстраций. Запевали «Интернационал», и на Акрополе, куда пришла большая группа краснофлотцев, афинские рабочие, люди южные и горячие, уже били троцкистов, пытавшихся ввернуть свои лозунги. Моряки с литвиновской дипломатичностью любовались Парфеноном и Пропилеями и шли дальше… В дни стоянки отряда советских кораблей каждая синяя краснофлотская форменка в глазах греческих рабочих превращалась в красный флаг»[176]. Даже если отбросить художественные излишества с пропагандистским оттенком, то можно понять опасения греческого правительства относительно идеологического влияния советской страны на Грецию. Читая это произведение, можно уловить в искромётном юморе авторов исключительно доброжелательные интонации по отношению к грекам. В описании быта, обычаев и нравов греков чувствуется глубокая симпатия и сочувствие авторов к этой стране, уважение к её истории и постоянно борющемуся народу. Подобные чувства это произведение вызывало и у советских читателей. Очень точно был передан авторами образ Афин, а следовательно, и страны, образ, который был воспринят советским читателем – «…провинциальные Афины, где так много нищеты, солнца, древнего величия и революционной страсти…»[177]. И все же, несмотря на идеологические разногласия, основа для нормальных, ровных отношений, бесспорно, была. Об этом свидетельствовал и факт пребывания в январе 1936 года в Греции группы советских архитекторов. Делегация была принята в Афинах весьма благожелательно и гостеприимно. Греческие газеты подробно сообщали о работе этой группы. В свою очередь советские архитекторы отметили, что приём их в Греции был гораздо лучше, чем в Италии[178].