Российское общество и гибель АПЛ `Курск`

Третий “взрыв”, о котором сообщили только некоторые средства массовой информации (если он в действительности имел место) мог быть гидродинамическим ударом при разрушении гидростатическим давлением какого-то “непрочного” герметически закрытого объёма при затоплении отсеков затонувшей подводной лодки (герметичных выгородок, герметичных постов).

Кроме того, смущает и официальное сообщение ВМФ об учебной задаче, которую решал “Курск” в ходе торпедных стрельб: поражение главной цели в ордере

[107] надводного соединения кораблей. АПЛ типа “Курск” по нынешним ценам стоит порядка 1 млрд. долларов. В условиях мощной противолодочной обороны вероятность уничтожения подводной лодки после того, как выпущенные ею торпеды обнаружены (или поразили цель), если и не близка к 1, то более 0,5.

[108] Для “Курска” это усугубляется тем, что, будучи ракетоносцем с полным подводным водоизмещением около 25 000 тонн, он уступает по своим характеристикам скрытности и манёвренности многоцелевым (торпедным) подводным лодкам с полным подводным водоизмещением в пределах 8 000 тонн, которые прямо предназначены для выполнения и такого рода торпедных стрельб

[109].

Иными словами, в мире очень мало (порядка трёх десятков: ‹у США в строю авианосцев - 12 штук, плюс к ним крупные десантно-высадчные корабли США (типа “Тарава”, “Уосп”) и других стран НАТО›) надводных объектов, стрелять по которым торпедами с лодок Пр. 949 и 949А, почти при 100-процентной гарантии их последующего уничтожения, военно-экономически оправдано. Кроме того, если употребляются торпеды без ядерных боевых частей, то подавляющее большинство такого рода объектов - вследствие наличия систем противоторпедной обороны и конструктивной защиты от взрывов торпед - не может быть утоплено одним торпедным залпом ‹(для многих из них попадание 2 - 3 торпед из залпа не приведёт даже к подавлению их способности решать возлагаемые на них боевые задачи)›. Это обстоятельство делает официально названную задачу, поставленную перед “Курском”, неактуальной в условиях ведения реальных боевых действий без применения ядерного оружия.

При всех этих рассуждениях также следует иметь в виду, что оценка целесообразности войны с уничтожением авианосцев и атомных подводных лодок (тем более применением ядерного оружия и с ядерным оружием на борту) при господствующем в военной среде образе мыслей является не одним из предметов военной науки, а безответственно отдаётся военными во власть политиков, чью деятельность военная наука и вооруженные силы должны верноподданно обслуживать по принципу «армия вне политики» как в мирное время, так и в случае допущенной политиками войны (по их невежеству или злому умыслу).

Всё это было известно изначально ещё при разработке тактико-технических заданий на проектирование подводных лодок этого класса. Именно по этой причине, для более или менее гарантированного уничтожения таких хорошо охраняемых и живучих объектов (авианосцы, прежде всего) основным оружием АПЛ Пр. 949 и Пр. 949А являются 24 крылатые ракеты, что и привело более, чем к трёх- четырёхкратному росту полного подводного водоизмещения этого проекта в сопоставлении с более ранними отечественными проектами АПЛ, вооружённых противокорабельными крылатыми ракетами ‹правда меньшей мощности и дальности, чем “Гранит”›

[110].

Но есть точка зрения, что и этого количества ракет ‹комплекса “Гранит”› недостаточно для того, чтобы с высокой вероятностью гарантировано “вскрыть” систему ПВО-ПРО авианосного соединения.

‹«У новой ПКР ОН, созданной в 1980 - 1981 годах и получившей название “Гранит”, был обеспечен подводный старт. Она имела уже ТРД, сверхзвуковую скорость и дальность полёта более 500 км. Эта ПКР была автономна на всей траектории полёта, имела сложную многовариантную программу атаки целей и повышенную помехозащищённость, что позволяло использовать их для поражения групповых надводных целей. Она была принята на вооружение как для ПЛАРК, так и для НК (РКР и АВ). Прекрасные тактические данные были достигнуты дорогой ценой. Так её стартовая масса составила 7 т, что явно превышало разумные пределы боезапаса такого вида

[111]. ПКР или точнее самолёто-снаряд, превратился уже фактически в полноценный сверхзвуковой самолёт. Это явно указывало на то, что линия развития ПКР ОН по тогдашним требованиями ВМФ в техническом плане вела в тупик. Отсутствие гарантированного целеуказания для стрельбы на большую дальность в боевой обстановке и в тактическом плане делало ПКР ОН как главной ударной силы ВМФ СССР бесперспективным.