Российское общество и гибель АПЛ “Курск”

После этих трёх катастроф большинство «утёрлось», полное молчание: живём по-прежнему “верой” в перестройку и “душку” «Михал Сергеича», который на площади запросто с людьми «за жизнь» говорит. Вскорости в Рейкъявике проходит встреча М.С.Горбачёва и Р.Рейгана. По возвращении оттуда М.С.Горбачёв начинает вести себя по принципу: и нашим («тот, кто разливает сталь, должен жить лучше того, кто разливает пиво», - из его беседы со сталеваром на заводе в Ростове; «больше социализма» и т.п.), и вашим (надо бороться с наследием «сталинщины»: многократно в разных вариациях, вплоть до нынешних потуг с социал-демократической партией и призывами к реабилитации гибнущего неотроцкистского «Медиа-Моста»[83]).

В 1989 г. гибель АПЛ “Комсомолец” - своего рода намёк-вопрос заправил библейского проекта: Мистер «Горби», так вы за “демократию” и разоружение под концептуальной властью доктрины Второзакония-Исаии, либо на самом деле вы за коммунизм без наших его извращений, которые мы списали на имя И.В.Сталина? - Мистер «Горби», если и не понял, то почувствовал, в чём дело, и предал народ, подчинился морально-психологическому диктату заправил библейского проекта: вскорости под его кураторством следует государственный крах СССР и ликвидация всех завоеваний трудового народа за годы строительства социализма, достигнутых под руководством И.В.Сталина.

Прошло ещё почти десять лет. Не успел в России новый президент возглавить государственность - гибнет АПЛ “Курск”…

Что выражается в этой последовательности “громких” катастроф: “Мистика”? Роковое стечение случайностей? или новый намёк-ультиматум, предъявленный не только В.В.Путину, но и всей России заправилами библейского проекта порабощения всего человечества?

Это не случайности, как однозначно показывают история исчезновения легководолаза в районе якорной стоянки крейсера “Свердлов” ‹(в действительности - “Орджоникидзе” и несколько позднее)› во время его визита в Великобританию и история гибели в Севастополе в результате диверсии линкора “Новороссийск”, имевшие место тогда, когда мы не были в состоянии объявленной войны ни с одним из государств мира. Это - политика, но не государственная, а надгосударственная, закулисно-мафиозная, проводимая в жизнь иерархиями тайных посвящений и их периферией. Во многих иносказательных традициях корабль является символом государственности, символом цивилизации. Россия - одна из региональных цивилизаций Земли, а её корабли, их судьбы - это одно из воплощений духа её народов. Поэтому “мистика” названий кораблей оказывает своё влияние на психологию общества через множество и множество явно видимых и невидимых прямых и косвенных взаимосвязей разнородного смысла, т.е. через ассоциативное мышление, во многом бессознательное.

Поэтому инциденты, происходящие именно с кораблями, возводимые в культовые события, подобно тому, как это было при гибели АПЛ “Курск”, - фразы языка посвящённых, несущие требования, приказания, выдвигающие в такой своеобразной форме ультиматумы.

Если обратиться ко всем названным катастрофам[84] бросается в глаза обстоятельство, общее для всех них: при расследовании внимание уделяется, прежде всего, техническим - конструктивным и эксплуатационным - аспектам; кроме того, порицаются некоторые должностные лица персонально, как правило, из числа участников аварии, чьи неправильные действия непосредственно привели к аварии или способствовали её разрастанию в катастрофу и гибели корабля.

Обычно при рассмотрении действий должностных лиц делается вывод о том, что уровень их профессиональной подготовки не отвечал занимаемой должности, что и проявилось в отдании распоряжений, приведших к катастрофе, а в ходе катастрофы - также в отдании новой порции ошибочных распоряжений и неумении организовать борьбу за спасение корабля и людей.

Но если проследить предысторию, то выясняется, что в аварийные ситуации кадровиками, ведающими расстановкой персонала, оказались вовлечены люди, которые не могли не совершать в них ошибок. Так один из руководителей борьбы за живучесть на “Новороссийске” до назначения на этот корабль более десяти лет прослужил на речных кораблях Амурской флотилии[85], любой из которых мог поместиться на палубе линкора без особых утеснений для его команды.