Ростки мёртвого мира

На следующую ночь ее спокойствие поколебалось. Женщина неподвижно застыла у входа, вслушиваясь в ночные шорохи и с надеждой ожидая легкого перестука знакомых шагов. Прежние одиночные вылазки Селесты не были настолько далекими и опасными. Случалось, она задерживалась, но тогда Медея точно знала, что подруга вывернется из любой ситуации и вернется к ней. Сейчас риск куда как сильнее. Время тянулось и тянулось, Медея ждала. Оставайся она живой, давно бы металась в истерике или бежала к границе. К несчастью, та мечтавшая о славе девочка давно умерла, занявшая ее место упырица привыкла к ударам судьбы и встречала их хладнокровнее. Волноваться — да, волновалась, переживала, но оставалась на одном месте и даже сумела поохотиться на проходивших мимо людей. Что они здесь делали глухой ночью, ее не заинтересовало. Досидев у входа в дыру, служившую спуском в убежище, почти до самого рассвета, она с неприятным предчувствием отправилась устраиваться на дневку.

Очнувшись от дневного сна, женщина твердо решила ждать одну ночь и не более. Она измучалась от неизвестности. Особых причин для волнений не было, но мысль остаться одной прочно завладела ее думами и вызвала такую бурю эмоций, что упырица с трудом себя контролировала. Справедливости ради надо заметить, тревога ее носила не один только эгоистичный характер — Медея сильно привязалась к маленькой упрямой восставшей со странной биографией. Они пережили многое, вместе голодали, делились последними крохами тепла, утешали друг друга, когда становилось совсем невмоготу. Тяжелые испытания либо объединяют людей, либо превращают их в заклятых врагов. В случае же двух подруг было бы правильнее сказать, что они воспринимали одна другую, как продолжение собственного «я». Во время охоты они не нуждались в словах, хватало легкого жеста для обозначения намерений, тончайшие оттенки настроения угадывались по еле заметным признакам. У Селесты, кстати сказать, чувствовать получалось лучше, она даже на незаданные вслух вопросы умудрялась отвечать.

Когда до назначенного Медеей срока оставались считанные минуты и она уже собиралась уходить, ее внимание привлек еле заметный шорох. Человек вряд ли бы услышал тихое шарканье, упырица же немедленно насторожилась. Вскинув голову, она широко раздувала ноздри, с надеждой принюхиваясь к легкому ветерку — пусть восставшие не могли поспорить с собаками по части обоняния, людей они все-таки превосходили. Иногда эта способность сильно выручала. Наконец на лице женщины расцвела довольная счастливая улыбка, и она, с трудом сдерживая желание побежать, пошла вперед:

— Ты опоздала!

— Решила вчера потратить всю ночь на знакомство с портом. Представляешь, нашла очень удобное место, там даже вода есть и несколько выходов, но сыро. — Селеста скинула с плеч тяжелый мешок и криво улыбнулась. — Придется повозиться. А еще у меня ботинки окончательно развалились.

Медея обняла подругу, зашмыгала носом. Остатки человеческих реакций давали себя знать, изредка ее тянуло поплакать. Слезами красного цвета.

— Ну, хватит — Селеста склонности к сентиментальности не проявила. — Я же вернулась, все хорошо прошло. У тебя-то все нормально?

— Да. Есть хочешь?

— Не откажусь. Крысы?

— Что же еще?

Людей в последнее время стало трудно ловить. Они предпочитали передвигаться не маленькими группами по два-три человека, как раньше, а сбивались в отряды от пяти и выше, причем часть из них носила хорошее оружие. Излюбленный прием — треснуть замыкающего по голове, обобрать и подкрепиться, пока остальные не видят — перестал срабатывать. Караульные, всегда настороженно следившие за окрестностями, тоже предпочитали работать парами. Если бы девушки охотились на обладающую разумом добычу немного меньший срок, им приходилось бы туго.

— Новостей у меня не слишком много, зато все интересные — насытившись, Селеста принялась делиться впечатлениями с подругой. Которая, к слову сказать, уже успела вывалить на нее душераздирающую историю о своих жутких терзаниях и теперь сидела расслабленная. — Если вкратце: с теми людьми, чьи имена мы получили от Рихарда, встретиться не удалось. Они слишком осторожны, общаться же в присутствии охранников я не желаю. По крайней мере, в первый раз. Это единственная плохая новость, остальные лучше. Во-первых, мне удалось найти хорошее убежище и еще лежку. Новый дом, правда, придется очень долго приводить в пригодное для жилья место, зато в нем удобно и безопасно.

Медея в ответ на этот спич только вздохнула. В ее представлении понятие «удобно» имело мало общего с критериями Селесты, и если уж та говорит, что убежище придется отскребать очень долго, значит, работы невероятно много. Промолчала она, потому что сама в первую очередь интересовалась безопасностью жилья, для Селесты же слова «комфорт» и «спокойствие» означали приблизительно одно. Подруга описывала грядущее место жительства с нескрываемым энтузиазмом, похоже, оно в самом деле ей понравилось. Значит, там и поселятся. После ремонта.