Ростки миров

— Завтра вы найдёте меч или, быть может, молот. Неважно. Как думаете, вам там, куда вы так стремитесь, такие подарки сразу сделают или чуть подождут? А ещё лучше вспомните, для чего вы все это сюда несёте. И пока я не скажу: «Хватит», вы будете прилежно, как первый ученик бродить по этой долине. Вы меня поняли?

— Да, настоятель, — зло сверкнул глазами Ридио.

— Замечательно. Ужин через десять минут.

Настоятель, несколькими пассами заставив исчезнуть и мешки, и оружие, сел во главе крайнего стола и снова поднял руки в сложном жесте. На столах появились скатерти, тарелки, бокалы. Вчерашние послушники весело загомонили и дружно кинулись к чашам фонтанов у стены, смыть пыль и пот.

— Молодые воины, сегодня ваша первая ночь под крышей Изначального храма. Все они были построены силой Вездесущих и не принадлежат этому миру полностью. Как и вы. И сны здесь часто будут для вас не просто снами, а коротким взглядом в будущее. Сегодня это случится обязательно. Не бойтесь их, а считайте малым даром, полученным от богов за вашу службу. Теперь же идите и насладитесь кусочком своего будущего.

Ескамир стоял на левой Грани и куда не бросал взгляд, везде колыхалось живое море. Тысячи воинов Пути окружали его. Метал, кожа, дерево, ткань доспехов и одеяний ярко сияли, как никогда и нигде ранее, сотнями оттенков магических свойств в месте рождения света трёхгранного. Никогда прежде он не видел столько соратников вместе. Взгляд скользнул по знакомым лицам, ища тех, кто вместе с ним родился в храме Вездесущих. Вот невозмутимая Эстелия одевает тетиву на свой легендарный Мститель ушедших богов. Бессменный лидер их тяжёлого копья в последние годы. Вон Вагнар на голову возвышается над окружающими, только по росту, да шлему, который Ескамир помогал ему добыть, можно его узнать. И охота лишний час париться в нём? Больше никого, что неудивительно, слишком много воинов собралось здесь, практически все поколения Идущих. Даже когда Вездесущие открывали новые домены, не было и десятой части сегодняшнего столпотворения. Кстати… Ескамир поднял взор вверх и вправо, на срединную Грань, где виднелись пятнадцать крохотных фигурок. Вездесущие. Сейчас ничем не отличимые от простых людей. Не облечённые сиянием божественных аур, не принявшие гигантские боевые ипостаси, не ослепляющие набирающими силу Словами. Всему этому ещё придёт черёд, когда они объединятся с армиями боковых граней. Взгляд налево и становится ясно видна последняя Грань. Да, вот где настоящее людское море, по сравнению с ними идущих крохи. Грань на три четверти закрыта стройными прямоугольниками воинских соединений. Тяжёлая и лёгкая пехота, лучники, конница, боевые маги, огромные метательные машины, повозки жрецов. Объединённая человеческая армия всех доменов. На плечо Ескамира, отвлекая его от созерцания, легла узкая женская ладошка. Он одним движением стряхнул перчатку и, осторожно ухватив пальчики, поднёс её к губам.

— Ескамир, там Братур готовится речь толкнуть, — нежно произнесла хозяйка ладошки.

Он послушно развернулся к центру людского моря, где медленно поднимался в воздух Братур, лучший воин, лучший стратег всех выпусков, неоспоримый лидер всех Идущих. Маг его Руки наложил иллюзию на него и теперь четыре огромных воина печатей смотрели во все стороны света.

— Братья-Идущие! Вот и наступил миг великого боя, боя к которому мы готовились всю свою жизнь. Наш мир озарило пламя разрушения. Неизвестно сколько миров превратилось в нём в пепел. Но теперь на его пути мы. А в наших сердцах нет страха. И даже если нам суждено сегодня погибнуть, то мы погибнем с честью! Отдав все силы и став той костью в горле, что заставит его сдохнуть. Встретим врага лицом к лицу, все вместе — все как один! — Братур взметнул вверх свой меч под дикий рёв всех Идущих.

Ескамир начал оборачиваться, в надежде увидеть лицо той девушки и… проснулся.

— Я просто не могу поверить! — восторженно вопила Эстелия. — Мы убивали такую здоровую тушу, что я даже сейчас чуть не писаюсь от страха! Такая хрень, ну такая хрень страшная, что ну во-о-още-е! Противная, склизкая, высо-о-окая, я только и могла, что ковырять своими ножичками ему задницу! О! Вы бы видели эту задницу! А если бы не камень, то и до неё бы не достала. А уж как она отвисала у этой хрени!

Ескамир вяло ковырялся в своей тарелке, пытаясь совместить в разуме вот эту Эстер которую он знал уже год — сквернословящую, лёгкую на рукоприкладство, неопрятную в одежде. И ту Эстер, которая не один год водила весь их Дом в самые тяжёлые каверны — молчаливую, предпочитающую обойтись жестом, а не словом, на одежде, которой даже пылинки не задерживались. И лучницу, а не теневую! Это, это… с трудом укладывалось в голове. И эта ладонь, эти тонкие пальцы, нежный голос… Все то, что он неистово любил там, за считанные часы до смертной битвы. И о чём тосковало сердце сейчас. Неужели…

— Эй, не спи! — Эстелия грохнула оголовьем кинжала чуть ли не по тарелке Ескамира. — Уже все поделились впечатлениями. Один ты сидишь, как к неделе чистки сортиров назначенный! Не снилось чтоль ничё?