Ростов-папа

– Ну почему петросяновщина? – засмеялся Левон. – Это не я придумал, это у нас традиция такая новых сотрудников встречать.

– Что, проверка на профпригодность?

– Вроде того. Вы бы знали, с чего у нас первый день начальника угро товарища Художникова начался…

– С чего же? – заинтересовался я.

– Ну представьте себе: сидим мы как-то утречком, а в кабинет заходит незнакомый мужчина с маленьким саквояжем и говорит: «Я – новый начальник угро, Художников. Плохо Ростов встречает приезжих. На углу Таганрогской меня обокрали. Вытащили часы, а они мне очень дороги: подарок Ворошилова. Часы надо найти…»

– И как – нашли часы?

– А вы как думали? Конечно, нашли, – улыбнулся Левон. – У Ивана Никитича Художникова не забалуешь.

– Давайте тогда знакомиться по-настоящему. Георгий, можно просто Жора! – представился я.

– Левон. Можно Лёва, я не обижусь!

– Пётр, – протянул руку его коллега.

– Где ты, Пётр, таким вещам научился? Будь на моём месте кто другой, пропали б его часики. Тебе бы в цирке работать, – восхитился я.

– Так я раньше там и работал, – хмыкнул Михайлов. – Ассистентом у фокусника. Только тот после революции в Турцию сбежал, ну а я помыкался, повоевал, а потом в уголовный розыск пошёл работать. Кстати, вот ваши котлы.

Он протянул мне часы.

– Возвращаю в целости и сохранности.

– Спасибо! – Я надел часы на руку. – Ну что, пошли, товарищи?

– Пошли. Заодно немного вам город покажем. Вам прежде доводилось у нас бывать?

– К сожалению, нет.

– Тогда вам понравится. Ростов – город красивый.

Экскурсия оказалась недолгой, очень скоро мы закончили её возле особняка, выделенного под угрозыск.

– Иван Никитич просил, чтобы вы к нему сразу зашли, – предупредил Левон. – Хочет посмотреть на столичную знаменитость.

– Хорош издеваться, Лёва, – нахмурился я. – Я сюда не гастролировать приехал. Сказали, что вам нужно помочь, вот меня и направили.

– Ну это ты, Жора, сейчас Художникову и расскажешь. А про тебя и впрямь говорили, много хорошего.

– Врали.

Начальник ростовского угро встретил меня неласково. На какой-то миг я почувствовал себя не в своей тарелке.

– Не понимаю, товарищ Быстров, зачем вас к нам направили, – заговорил он сразу после того, как я появился у него в кабинете.

Было ему немногим больше тридцати, выглядел он основательным, коренастым, его длинные густые волосы были тщательно зачёсаны назад, а немного близко поставленные глаза глядели на меня хмуро.

– В каком смысле, товарищ Художников? Мне сказали, что у вас разгул преступности, потребовалась подмога…

– С преступностью у нас точно, беда. Сорок бандитских шаек в городе, и это только те, о которых нам известно… Только ещё год назад их было в два раза больше. Тех дожали, и этих дожмём, причём сами без московских пинкертонов.

– Так мне что – назад, в Москву, возвращаться? – не дожидаясь ответа, я развернулся и собрался выйти за дверь, но Художников меня остановил.

На этот раз он говорил более уравновешенно и спокойно.

– Не обижайтесь, товарищ Быстров. Просто инициатива исходила не от меня, а от нашего начальника милиции товарища Зиновьева. Он со мной не посоветовался, написал в Москву. Вижу, там среагировали, прислали подкрепление.

– Я не ребёнок, чтобы обижаться, товарищ Художников, – развернулся я. – Готов делом послужить донской милиции и угрозыску.

– Вот и прекрасно. Место для проживания мы вам подготовили. Наше ведомственное общежитие переполнено, свободных коек там нет, но товарищ Михайлов любезно предоставит вам угол у себя дома. Тем более живёт он недалеко, возле Старбаза.

– Простите, возле чего?

– Старбаза – старого базара.

– Понял, буду знать.

Мода двадцатых на всякого рода сокращения и аббревиатуры не переставала меня удивлять.

– И да, – Художников замялся, – вы ведь не держите зла на моих ребят за нашу небольшую проверочку… Тем более, как мне доложили, вы прошли её с честью.

– Конечно, не держу. Традиции есть традиции, – улыбнулся я.

– Рад что мы понимаем друг друга. Сегодня обустраивайтесь, а завтра прошу быть на работе в восемь утра. Обычно у нас в это время летучка.

Глава 4

Михайлов ждал меня в коридоре.

– Ну как тебе наш начальник? – осторожно спросил он.

– Суров! – не покривил душой я.

– Это точно. Он сказал тебе, что ты у меня поживёшь?

– Сказал. Слушай, а я тебя не сильно стесню?

– Ты что?! Даже не думай, – возмутился он. – Всё равно живу один. Вдвоём хоть веселей будет.

Спрашивать, где его семья я не стал. Время такое, что можно разбередить душу. Захочет – скажет сам.

– Ты как – голодный? – спросил Пётр и. не дожидаясь моего ответа, заявил:

– Давай покажу тебе, где будет твой стол, а потом сразу махнём в столовку. Кормят там дёшево, в самый раз для нашего тощего кошелька. Ну и вроде случаев отравления не зафиксировано.

– Раз никто не траванулся, тогда чего ж не сходить.

Сотрудники донского угро теснились в небольшом кабинете. Кроме Левона там был ещё один, незнакомый мне мужчина средних лет.

Он энергично встал и протянул руку:

– Паша Рыженко.

– Георгий, то есть Жора Быстров, – с удовольствием ответил я на рукопожатие.