Ростовская академия

Фролов посмотрел на меня, словно ожидал, что я ему что-то расскажу. Я же был поражен услышанным. Понимаю, если нападут на кого-то из влиятельного рода, но чтобы на князя… Неужели Игнатьевы осмелились? Градовы и люди Свиридова точно не могли — они к этому времени были уже пару часов как мертвы.

— Ничего себе! — выпалила Маша. — Он жив?

— Да, к счастью, Карнаухов жив. Я хочу, чтобы вы понимали, что это большая тайна и вы ничего не должны знать. Князь постарается не афишировать это событие для широких масс и праздничные дни в честь Зимнего солнцестояния ему только на руку. Шутка что ли — прошло два дня и только сейчас до меня дошли слухи. Естественно, Карнаухов примет меры. Говорят, что это коснется и академии. Охрана будет удвоена. К тому десятку дружинников, которые обеспечивали безопасность студентов и сотрудников академии, добавится еще один. Об остальном мы можем только догадываться.

— Это значит, что у Градовых все было спланировано заранее? Но кто тогда?

— Спроси что полегче, Миша, — ответил Константин. — Одно могу сказать точно — что-то подтолкнуло заговорщиков к активным действиям. Возможно, это просто часть плана, а может быть — мгновенная реакция на устранение Градовых.

Фролов поднялся и подошел к окну. Сейчас поведением он чем-то напомнил мне Васильева, только Влад любил расхаживать по комнате, сомкнув руки за спиной.

— Я хочу, чтобы вы были осторожны в академии. Я понимаю, что никто в своем уме не станет подрывать авторитет академий, но если заговорщики хотят посеять хаос, то даже два десятка дружинников не смогут помешать.

* * *

Званый ужин состоялся через два дня. Васильевы тоже получили приглашение и приехали еще с утра, чтобы поболтать в спокойной обстановке. Константин заявил, что раз уж устраивать праздник, то без друзей он ни за что не согласится это сделать. Со стороны мне казалось, что он уже рассматривал Влада как пару для дочери, но что-то в прошлом произошло такое, что заставило его выбросить из головы эту идею. И все же их семьи дружили, а это было вдвойне приятно. Наконец, мы смогли собраться своей компанией. Не хватало только Егора и Кати, но отрывать их от отдыха с родными не решились. Пусть они хоть немного побудут в стороне от этих интриг. Хотя к Паневиным у меня было кое-какое дело. Фролов позвал и его, но от приглашения отец Егора отказался.

Всю торжественную часть ужина Константин вел себя так, словно ему просто захотелось устроить праздник, и только к концу вечера, когда гости расслабились и болтали друг с другом, разбившись на кучки, он направился в соседнюю комнату и утащил меня вместе с собой. Первым гостем в нашей комнате для разговоров оказался состоятельный фермер с Кубани.

— Господин Селищев, присаживайтесь, — Константин рукой указал на свободное кресло.

Селищев оказался упитанным мужчиной лет пятидесяти. Его внешний вид легко выдавал человека, работающего в поле под жарким солнцем. Кожа была загорелой и обветренной, а на потрескавшихся руках виднелись рабочие мозоли. И все же у этого человека были деньги, иначе он бы не заинтересовал Свиридова и не оказался приглашенным на этот ужин.

— Давайте сразу к делу, господин Фролов, — произнес Селищев и посмотрел на Константина немигающим взглядом. Неужели ему что-то известно о расписке?

— О каком деле вы говорите? — Константин удивился не меньше моего.

— Бросьте, таких персон, как я, редко приглашают на званые ужин дворяне. Уверен, вам что-то нужно от Селищевых. Надеюсь, вы хотите заключить договор о поставке свежих продуктов? Я оценил вашу кухню, и должен вам сказать, что мой товар будет лучше. В качестве можете не сомневаться. Я прихватил с собой немного овощей и зелени, вы только попробуйте.

А он дерзкий. Я бы не стал рисковать произносить такое в гостях у влиятельного дворянина. Надеюсь, это купеческая жилка, и он понимает что говорит, иначе на месте Фролова когда-нибудь окажется более вспыльчивый человек и просто свернет бедняге шею.

— Господин Селищев, что касается овощей, мы вырастили их на нашем участке, но я с удовольствием выслушаю ваше предложение позже, — спокойно ответил Фролов. — Я позвал вас не за этим.

Иван нервно сглотнул и покосился на меня, словно пытаясь понять что задумал его собеседник.

— Денег у меня нет, Ваша светлость. Можете чем угодно угрожать, но из меня уже все вытрясли. Не распродавать же мне свой инвентарь? Нам тогда нечем будет собирать урожай и мы просто будем обречены голодать, не в силах прокормить себя и вырастить достаточное количество урожая, чтобы продать и содержать семью.

— Михаил, будь добр, покажи расписку.

Я извлек из внутреннего кармана пиджака расписку и раскрыл ее перед Селищевым. Увидев бумагу, крестьянин побелел от страха.

— Господин Селищев, нам стало известно, что некие люди заполучили с вас долговую расписку на двадцать тысяч рублей.

— У меня нет таких денег, — одними губами прошептал Селищев, понимая, что его семейному бизнесу пришел конец.

— А нам они и не нужны. Мы считаем, что эту расписку вас заставили написать. Если это так, просто кивните.