Рот, полный языков

— Полноправа Грэм-Боллард, — предъявив документ, обратился я к ней со всей учтивостью, — у нас есть основания предполагать, что террорист, известный под кличкой Чокнутый Кошак, перебрался в наш биорегион, после того как потерпел фиаско в Чикаго. Точнее, он укрылся на территории метроплекса. Отдел полипептидной классификации и контроля рассчитывает на содействие всех членов ОПЖОП в поимке преступника. При любой попытке этого трансгена связаться с вашей организацией вы должны немедленно сообщить нам. Более того, вы обязаны нас оповестить, даже если просто дойдет какой-нибудь слух об этом преступнике.

Пока я говорил, Грэм-Боллард медленно закипала, а когда умолк, она дала волю гневу:

— Ну, конечно! Чтобы вы тут же набросились на него и прикончили! Даже не соблюдя видимости правосудия!

— Слово «правосудие» применимо только к гражданам, имеющим права. Очевидно, я должен вам напомнить, что для помесей существует параллельная система правил, поощрений и наказаний. Над их разработкой многие годы трудились авторитетные специалисты, исходившие из соображений практичности и эффективности. Владельцам запрещено обращаться с помесями жестоко, унижать их или изнурять непосильным трудом. В то же время трансгенам гарантируется пища, жилье и нормальная работа.

— Это рабство! Самое обыкновенное рабство.

— А слово «рабство» опять же применимо только к человеку. Трансген — это имущество, самое обыкновенное имущество. Вроде базово-линейных молочных коров или овец.

— Существо, у которого до сорока процентов человеческих генов, — имущество?!

— Полноправа, законы придумываю не я. Я только слежу за их исполнением.

Она фыркнула:

— Вы говорили о жестоком обращении и унижении. Хотите, я покажу вам кое-какие видеоматериалы? Пусть у вас броня вместо кожи, пусть у вас свинцовая чушка вместо сердца — все равно, клянусь, вы будете дрожать от ужаса и возмущения!

Я на своем веку чего только не навидался.

— Это вряд ли.

— Такое положение дел — позор для всех нас! Скажите, вам когда-нибудь бывает стыдно?

— Только не при исполнении служебных обязанностей.

Грэм-Боллард надулась — должно быть, поняла, что меня не прошибешь.

— А сегодня ваша обязанность — найти и покарать благородное существо, в моральном, этическом и интеллектуальном отношениях не уступающее нам…

— Полноправа, — перебил я, теряя терпение, — видели бы вы результаты терактов, организованных этим «благородным существом». Вот я — видел.

— А кто его довел? Мы! Человечество! Я устало поднялся с кресла.

— Чокнутый Кошак — это всего-навсего бешеная помесь. Будете с ним ужинать — запаситесь ложкой подлиннее, мой вам совет.

— Бешеных помесей не бывает, зато бывают бешеные владельцы.

— Я вас предупредил.

На улице я некоторое время молчал, потихоньку анализируя услышанное от Грэм-Боллард.

Через несколько кварталов Сынок подал голос:

— Мы теперь будем следить за полноправой Грэм-Боллард? Вы незаметно осыпали ее пылекамерами?

— С чего ты взял?

— Но ведь вы ожидаете, что она будет ужинать с Чокнутым Кошаком.

Я снова вздохнул:

— Образное сравнение.

— Спасибо.

В тот же вечер я повстречал Ксули в «Кокейне Хопкрофта».

Разумеется, в действительности я находился в ее квартире, в Бостоне, а она где-то в Арктике, имея дело с айсбергами, ледниками и другими неразумными, а потому легко предсказуемыми созданиями природы. Мы договорились, что во время ее командировок будем встречаться на разных виртуальных сайтах минимум четырежды в неделю. Решили заглянуть и в «Кокейн Хопкроф-та», где карамелевые горы и лимонадные реки, леденцовые деревья и сахарно-ватные облака. Вряд ли это был удачный выбор, и дело не только в примитивности конструкта — здесь я с некоторых пор все чаще задумываюсь о том, во что мы, люди, превратили базово-линейную Землю.

Мы явились в своем натуральном обличье — слишком мало бывали вместе в последнее время, каждый соскучился по настоящему лицу и телу другого. Охранный фильтр позаботился о том, чтобы посторонние нам не докучали, хотя в этом же конструкте, вероятно, обретались еще тысячи посетителей.

Сидя рядом со мной на мягком, как диван, конфетном камне, Ксули Бет заканчивала рассказ о том, как провела этот день:

— Так что, если сработает последняя коррекция, и если симуляционный проект — не одна сплошная ошибка, то ежегодно средний уровень мирового океана будет понижаться на дюйм! Представляешь, через десять лет мы сможем заново заселить Бангладеш!

— Да, это здорово…

Ксули Бет откинула со лба пастельно-зеленые волосы с металлосердечниками, обнажив две одинаковые барометрические шишки. Они прекрасно шли к сегодняшней окраске кожи — в угловатых пятнах. Стиль «милый неуклюжий жирафенок», вспомнил я.

— Я говорю, говорю, а ты все мимо ушей пропускаешь…