Рота

Они доехали до госпиталя, постояли во дворе, пока солдаты выгружали гроб, покурили. Потом Филиппов, растоптав окурок, сказал:

– Сейчас домой к покойнику, конечно, не стоит идти – поздно уже… Тем более что у твоего – одна только мать… Вообще-то, у нас к ним домой Палыч ходит. Он – спец, еще с Афгана, даже психолога с собой никогда не берет. Но он сейчас на больничном. Так что придется нам с тобой. Заночуешь здесь, в госпитале. А завтра давай-ка, чтобы не тянуть, часиков в десять утра у адреса. Лады?

– Лады.

– Тогда давай сюда деньги.

Числов молча подал Филиппову тоненький, почти невесомый конверт. Старший лейтенант взял его в руку, взвесил, вдруг скривился и отдал его обратно:

– Ладно. Машину уж как-нибудь. А эти – на похороны… Все, бывай…

Числов устроился в госпитале – ему даже удалось помыться в довольно приличном душе, потом его покормила совсем уже немолодая толстая сестра, а потом Сергей еле добрался до своей койки и даже не мог с утра вспомнить, как разделся и улегся, – хотя ведь и не пил ни капли.

К дому Вити Крестовского Числов не опоздал, но Филиппова во дворе не встретил. Вместо старшего лейтенанта на скамейке в детской песочнице сидел майор огромного роста. Заметив Сергея, майор встал и, глянув на часы, кивнул:

– Филиппова ищешь?

– Да.

– Я вместо него. Майор Пожидаев.

– Капитан Числов.

Офицеры обменялись рукопожатиями. Майор угрюмо заглянул Числову в глаза и спросил негромко:

– Анестезию принес?

– Что?

Пожидаев вздохнул, вынул из кармана плоскую бутылку водки и два маленьких металлических стаканчика.

– Первый раз, что ли?

– Первый.

– Ладно. Давай-ка, для профилактики.

Они выпили, не чокаясь и не закусывая, потом майор сразу снова наполнил стаканчики и завинтил на бутылке пробку:

– Сто грамм надо оставить. На всякий случай.

– На какой? – не понял Сергей.

– На тот самый, – угрюмо буркнул Пожидаев, опрокинув в себя водку. – Всему вас учить.

Числов выпил и закурил.

– Хорошая водка.

– Хорошая, – согласился майор. – Иногда мне кажется, что производители водки – единственные, кто в нашей стране о народе думает. А по нашим делам без водки никак нельзя. Что бы там врачи ни говорили. Ты в следующий раз со своей анестезией приходи, понял? Меня одного на всех не хватит. У меня дети тоже есть хотят.

– Парни? – спросил Сергей, чтобы хоть как-то поддержать разговор.

Пожидаев перекрестился:

– Слава Богу, девки. Хоть в этом Господь помог. Ну что, пойдем?

– Сейчас, – отозвался Числов. – Чего-то голова закружилась.

– А, – хмыкнул Пожидаев. – Это ты намекаешь, что я поздоровее тебя? Сижу вот такой здоровый, пью в песочнице, а ты – в Чечне воюешь. На это намекаешь?

– Нет, – сказал Числов.

– На это… – усмехнулся майор. – Я привык. Я давно ни на кого не обижаюсь. У меня психики нет. Вообще. Вот поэтому я здесь, а ты – там. Это там у тебя – любые сгодятся. А здесь – только такие, как я. Без психики и высокие ростом. Чтобы до рожи трудно было дотянуться. Все, пойдем, Клаус.

– Я не Клаус, – удивился Числов. – Меня зовут Сергей.

– Какая разница… Сергей, Ваня… Клаус ты. И я – Клаус. Два Клауса, в смысле – Санта-Клаусы. Подарки ходим делать. Пошли к Зинаиде Степановне. Лучше не тянуть, побыстрее отмучиться. Лицо береги – все по-разному реагируют. Бывает, и вцепиться могут.

На третий этаж они поднялись быстро, и Пожидаев сразу же нажал на кнопку звонка. Дверь открылась почти сразу, на пороге стояла еще совсем не старая аккуратная женщина, у которой как-то сразу неуловимо дрогнуло что-то в лице, как только она увидела офицеров. Майор кашлянул:

– Зинаида Степановна Крестовская? Мы к вам. Я из военкомата, а капитан – из части, где служил ваш сын.

Зинаида Степановна быстро прижала руки к груди:

– Служил?

– Так точно.

– Значит… значит, больше не служит?!

– Зинаида Степановна, – не выдержал Числов. – Ваш сын…

Договорить он не успел – дверь с грохотом захлопнулась, и офицеры остались стоять на лестничной площадке. Майор снял фуражку, отер лоб рукавом и перевел дух. Числов поднял было руку к звонку, но майор молча остановил его, покачав головой. Через несколько секунд дверь снова распахнулась.

– Проходите, – мертвым голосом сказала Зинаида Степановна.

Офицеры вошли в маленькую однокомнатную квартиру, поражавшую неприкрытой бедностью и большим количеством книг, часть из которых были просто сложены в стопки на полу. А еще везде, где только можно было, стояли фигурки собачек – деревянные, пластмассовые, резиновые, фарфоровые… На старом круглом столе в центре комнаты лежали папки ученических тетрадей. Зинаида Степановна села на стул, не отрывая взгляда от офицеров:

– Извините, у меня не прибрано. Я никого не ждала. Я учительница, работы очень много… Вот собираюсь в школу зайти. Я совсем рядом работаю, но времени совсем не хватает… Я дополнительно занятия беру. Надо Витеньке что-то откладывать. Сколько могу. Немного, конечно, могу… Но на первое время… У него же невеста есть, вы знаете?