Рота

Танцевали дамы, конечно, роскошно – да они вообще, видимо, привыкли роскошно делать все. Ну, или, по крайней мере, умели производить такое несомненное впечатление… Числов смотрел на две изгибающиеся в каких-то лазерных лучах и дымовой подсветке фигуры и думал, что вот это, наверное, круче стриптиза. Дело в том, что, так уж сложилось, капитан никогда вживую стриптиз (в смысле «шоу») не видел. Не довелось как-то… Пару раз раскрасневшиеся и разошедшиеся дамы пытались вытащить на танц-подиум и Сергея, но тут уж он не дался – вцепился в свой стул, как в последний рубеж обороны, и только смотрел. А Дылев только успевал ему напитки заказывать – и все «не в коня корм» выходило, потому что не брал алкоголь Числова, и все тут. Может, правда, в этой «Плазе» какой-то особый алкоголь был? Слишком качественный, а потому – непривычный? Черт его знает, а только «не цепляло» Числова…

Из клуба они собрались уходить около трех часов ночи – то есть как раз тогда, когда там только пошел самый разгар веселья. Или угар. Ну, в общем, стало там тяжеловато – разговаривать было уже невозможно, даже почти крича что-то прямо в ухо собеседнику. Или собеседнице. Были, правда, в этом моменте и свои несомненные плюсы, потому что Числов почувствовал прикосновение Аниных губ к своему уху и сам тоже… сподобился. Отчего окончательно протрезвел, но и одурел тоже окончательно. «Завязывать банкет» порешила, конечно, Елена Андреевна – ей уже было просто невмоготу наблюдать за всеми этими «голубиными томлениями». Оно ведь так – сначала забавно, а потом уже и малость раздражать начинает.

…Когда халдей подошел к их столику с кожаной папочкой, в которой лежал счет, Числов покраснел так, что даже сам это почувствовал. Он представил, как вот сейчас при всех кто-то из женщин будет расплачиваться (в «Старой таможне» сценка оплаты счета произошла как-то помимо него: он, видимо, тогда в туалет выходил) за двух здоровых мужиков и… Все, однако, произошло совсем не так драматично – папочку спокойно взял в руки Дыля, он же и расплатился. Числов, конечно, догадывался, что, наверное, не своими личными деньгами, но все равно выглядело все внешне очень прилично, тактично и замечательно.

Выйдя из «Плазы» на свежий воздух, Числов несколько раз глубоко вздохнул, потом решил, что настала пора прощаться, открыл рот и вместо «до свидания и спасибо» спросил, глядя на мосты:

– А почему… А когда же их разводят?

– Не зимой, – засмеялась Аня. – Только когда навигация начинается.

Дыля тем временем, выдав неописуемый маневр задом, подогнал «мерседес». Все расселись и поехали. Числов уже ничего не спрашивал, но понимал, что, вероятно, везут сначала домой Анну… ну а потом, может, и его подбросят… до госпиталя. Вспомнить бы еще, на какой он улице.

Числов угрюмо молчал, старался на Анну не смотреть даже краешком глаза и считал секунды, понимая, что вот сейчас… вот прямо сейчас все и закончится… А еще он напряженно думал, что бы такое… особенное сказать Ане на прощание. Ему не соригинальничать хотелось, ему действительно хотелось как-то по-особому поблагодарить и… Доразмышлять на эту важную, несомненно, тему он, однако, не успел, потому что все пошло по другому сценарию.

Анна вдруг дотронулась до плеча Дыли и сказала:

– Саша, притормози здесь… Что-то мне перед сном немножко пройтись хочется…

Дыля притормозил. Числов – окаменел. Женщины что-то ворконулй друг другу – мол, пока, дорогая, пока-пока, все было чудесно-расчудесно, завтра созвонимся… При этом Аня из машины не выходила и дверь не открывала.

– Э…э… – прорезался наконец голос и у Сергея. – Я хотел сказать, Аня, что… э-э…

– Товарищ десантник! – страшным шепотом, округляя глаза, перебила его Елена Андреевна. – Вы что же – в такую пору позволите женщине одной идти домой?

– Нет, – сказал Числов деревянным голосом. – То есть я, конечно… Я сейчас…

Перед тем, как вылезти из «мерседеса», он еще разок успел «блеснуть», обратившись к Дыле:

– Саня, я, как Анну Дмитриевну провожу, тебе на мобильник звякну?

В наступившей секундной паузе капитану показалось, что кто-то еле слышно хрюкнул, но вроде бы не Дылев. Дылев-то как раз очень светски (просто свэтс-ки) отозвался:

– Конечно-конечно… Звони. В любое время.

Из «мерседеса» они с Дылевым вышли одновременно – Сергей пошел огибать машину, чтобы открыть Ане дверь, но Сашка чуть опередил его, приоткрыл багажник и вынул оттуда большой пластиковый пакет, куда было сложено все армейское барахло Числова. Пакет этот Дыля молча, но твердо сунул в руки капитана, шепнув на прощание:

– Соберись, мудила… Ой-е-ешеньки-е-е-…

– Ага, – сказал Числов. – Я быстро, Сань…

Дылев махнул рукой и сел за руль. А Числов помог выйти из машины Анне. С Еленой Андреевной он попрощаться, разумеется, забыл, на что она, когда машина уже отъехала, не преминула обратить внимание Дыли:

– Вот стараешься для людей, вот уже просто на блюдечке все поднесешь – и ни «спасибо» тебе, ни «до свидания».

Дылев улыбнулся, но без развязной игривости:

– Так тяжелое военное детство, Елена Андреевна. Казарменные шутки, железные игрушки…