Рота особого назначения. Подводные диверсанты Сталина

Видимо, не найдя в каменном лице водолаза-разведчика ничего подозрительного, перевел взгляд на Купцова и негромко произнес:

– От моего имени обратитесь к начальнику особого отдела завода – он поможет!

Сунув руку под стол, старший майор достал кожаный саквояж и сунул в руки Купцову.

– Что это? – удивился Купцов, беря в руки саквояж.

– Дают – бери, бьют – беги! – напутствовал старший майор лейтенантов, жестом отправляя из купе.

Глава шестая. Изготовление водолазных ножей

Едва Купцов вышел из командирского купе, как в коридоре наткнулся на Усияму, который стоял напротив четвертого купе.

Ни трупов в коридоре, ни залитой кровью ковровой дорожки уже не было, а разбитое окно было затянуто туго натянутым суконным одеялом синего цвета. Пол в вагоне был чисто вымыт, а на месте пробитой пулями двери красовалась новая, правда, чуть другого цвета.

Купцов недоуменно хмыкнул и, открыв дверь четвертого купе, исчез внутри.

Усияма сделал нетерпеливый жест правой рукой, и остановившийся Федоров, сделав три шага, вошел в открытую дверь купе.

Все было на месте.

А вот на правом сиденье восседал Соколов и рубанком счищал бурые пятна с липовой доски.

– Что там наш лейтенант принес от начальства? – с кривой ухмылкой спросил Соколов и сморщился, почувствовав аромат коньяка, исходящий от Купцова.

– Когда начальство высокого ранга предлагает выпить, отказываться как-то не принято, – развел руками Федоров, внимательно смотря на открывавшего саквояж Купцова.

Саквояж оказался полным различных инструментов с деревянными и пластмассовыми ручками. И даже имелся большой нож, на обратной стороне которого были зубья, как у пилы по металлу, только очень большие, которым Федоров с ходу завладел.

– Вот бы найти такую пилу, которой пилят металл! – мечтательно заявил он, трогая подушечкой пальца острые зубья.

– Я видел такие пилы на железной дороге. Ими пилят рельсы, – вспомнил Соколов, забирая из рук Федорова странный нож.

Потерев указательный палец о большой, Федоров увидел на них крошки металла и с уважением посмотрел на Соколова, который с ходу определил, из чего сделан нож.

Соколов тем временем достал из-под стола телефонную трубку и, прижав к правому уху, отрывисто приказал:

– Бригадира и начальника поезда ко мне в четвертое купе!

– Тут приличные тисочки имеются, – с удовлетворением заявил Купцов, вынимая со дна сумки приличных размеров тиски.

– Садись и размечай заготовки! Мы теперь у тебя подмастерья! – распределил обязанности Соколов, не выпуская из рук странного ножа.

В дверь осторожно постучали.

– Войдите! – приказал Усияма, беря на себя функции начальника.

Соколов же отодвинулся в угол купе, вытащил пистолет и взвел курок.

– Здравия желаем, товарищ майор! – Первым вошел коренастый старшина с энкавэдэшными нашивками.

За ним шел лейтенант в общевойсковой форме.

Оружие если и было у вошедших военных, то находилось в потертых кобурах, как и положено, на правом боку.

– Из чего сделан вот этот нож? – спросил Усияма, который только один из всех присутствующих был в форме.

– Полотно пилы для резки рельсов! – едва взглянув на нож, уверенно заявил лейтенант.

– Кто на железной дороге использует такие полотна? – не вставая со своего места, спросил Соколов.

– ПЧ, ВЧД![28] – отрапортовал лейтенант, по-прежнему стоя по стойке «смирно».

– Достать несколько полотен можно? – взял быка за рога Соколов.

– У меня брат работает начальником дистанции пути через семьсот километров. Если там поезд остановится, то к вагону нам принесут хоть десяток полотен. Но у меня нет связи в пути следования с железной дорогой! – развел руками лейтенант.

– Как называется ПЧ? – уточнил Соколов, вынимая из-под стола телефонную трубку.

– ПЧ-пять! – схватившись правой рукой за полку, быстро ответил лейтенант.

– Соедините с управлением железной дороги! – приказал Соколов, жестом усаживая вошедших военных.

– Может, сразу попросить сделать ножи? В условиях производства это намного проще сделать! – внес предложение Федоров, прикидывая, как лучше объяснить незнакомому инженеру задачу.

– Я начну говорить с начальником, а ты продолжишь! – решил Соколов и, повернув голову к лейтенанту, спросил: – Как зовут вашего брата?

– Вадимом! – быстро ответил лейтенант и судорожно сглотнул.

– Дам я тебе поговорить, дам! Только недолго! Пять минут хватит? – обнадежил Соколов.

– Конечно, хватит! Огромное спасибо, товарищ… – запнулся лейтенант, снова вскакивая на ноги.

– Потом поблагодаришь! – оборвал лейтенанта Соколов, снова усаживая посетителя купе на место.

– Говорит Георгин! Соедините с начальником ПЧ-пять! – приказал Соколов и, минутку послушав, передал трубку лейтенанту.

– Привет, Вадим! Как у тебя дела? – только успел спросить лейтенант, как сморщился, как будто хлебнул уксуса.

Соколов забрал трубку и, минуту послушав матерную брань, которая отчетливо доносилась из трубки, жестом выпроводил посетителей из купе.

– Хватит орать! – резко оборвал поток площадной брани Соколов, для наглядности дунув в трубку.

Поток мата, ясно слышимый в купе, мгновенно иссяк.