Роузуотер

– Лайи сказал, что молится за тебя, – говорит Аминат.

– Но не может навестить, – говорю я, вспоминая цепь.

– Нет. – Она забирается на больничную койку, похрустывая длинными ногами и сбрасывая туфли на пол.

Я двигаюсь в сторону.

Интерлюдия: Задание 2. Роузуотер: 2056

Похороны. Один из первых обычаев, которые меняются в результате появления биокупола, – это похороны. Гробы приходится заваривать намертво, а могилы теперь заполняют цементом, а не землей. И вот почему.

Я живу в убогом сборном доме в месте, которое мы называем Тайво. Оно названо в честь гангстера, у которого есть брат-близнец Кехинде, живущий по другую сторону купола. Они вдрызг разругались и не могут друг друга видеть. Разбили банду надвое и поделили преступность в Пончике. Мое текущее задание – прочитать их обоих и собрать подробную информацию о ключевых криминальных фигурах в конурбации. Я работаю как бы под прикрытием. Ошиваюсь возле них и добываю информацию из мыслей. На дело я обычно с ними не хожу. Проникнув в сознание Тайво, я знаю, что они мне доверяют. Считают чуть поехавшим, но надежным, хоть и бесполезным в драке. Один член банды думает, что я, возможно, гей.

Мы живем как будто в коммуне, в одном большом помещении. Совместное выделение газов порождает доверие. Неправедно нажитое добро лежит, запечатанное, в яме, под замком. Проход туда охраняется собранным в Гуджарате боевым механизмом. Я пытался выводить разговор на бота, чтобы Тайво подумал, где он его добыл. О45 хочет знать. Пока не получается.

Каждый день я записываю все, что узнал, крохотным убористым почерком и сворачиваю в цилиндрик размером со жвачку. Ровно в два ночи я просыпаюсь, чтобы помочиться, как раз когда подлетает один из бесшумных дронов О45. Я помещаю данные в ячейку, и он улетает. Все это время моя голова проводит в ксеносфере, выслеживая наблюдателей. Их нет, и даже боту из Гуджарата снятся электроовцы.

В этот раз дрон не улетает: у него есть что-то для меня. Приказ. Координаты места, куда я должен попасть. Наверное, что-то важное, если они готовы рискнуть моим прикрытием в банде Тайво.

Я пробегаю милю до переулка, в котором спрятал дешевенький багги. Пончик постепенно превращается в настоящий город, хотя по большей части и деревянный. Сталь и бетон появляются, но медленно. Больше он напоминает пограничный городок, немного спартанский, немного анархичный. Скармливаю координаты системе управления и выезжаю на пыльные улицы. Луны нет, и я часто попадаю в колдобины. Я поддерживаю ментальную связь с одним из гангстеров, тревоги пока не было. Ему снится жареная кукуруза и одна из проституток.

Ближе к месту я вижу лучше благодаря Южному ганглию. Он сияет ярче биокупола, могучий, фаллический. Чувствуется остаточный запах тех полудурков, которых убило током. Сюда съехалось еще несколько машин, а вот домов почти нет. Я знаю это место. Здесь мы хороним умерших.

Льющийся свет фар освещает клочок земли. Мой багги не будет участвовать в иллюминации. Останавливаюсь примерно в ярде от ближайшей машины и остаток пути иду пешком. Вижу людей, которые кажутся окутанными ночью и тайной.

– Я Кааро, – говорю я. – Кто главный?

– Ты от О45? Какой-то ты молодой, – говорит одна из теней. – Капрал Ремилекун. Армия.

– Что ж, капрал, не хотите рассказать мне, в чем дело?

– А мысли мои прочитать не можешь? – говорит он. Остальные смеются.

Мои глаза привыкли, и я вижу его лучше. Самодовольный, крупный, мускулистый и вооружен автоматом. Носит берет. Я ненавижу Ремилекуна с первого взгляда. Ненавижу, потому что давно его знаю. Он как раз из таких людей, которые избивали меня в детстве, от которых я убегал. Я так и слышу голос Илери.

Не пользуйтесь своим даром легкомысленно. Вы опасны, с вами шутки плохи. Ваш гнев может сводить людей с ума. Этого нужно избегать. Будьте профессиональны, профессиональны всегда. Но это не значит, что нельзя кого-то проучить, если это тактически необходимо. Что я имею в виду? Если кто-то стоит между вами и вашей задачей, вмажьте ему от всей души.

Я выдыхаю, прощупываю его сознание. Он неспокоен. Сенситивы вызывают у него тревогу, а его я-образ мелок, ничтожен по сравнению с пушкой, которая размером почти такая же, как он. Я его изолирую. Погружаю во тьму, плотнее которой он ничего не видел. Он стреляет, но даже вспышка выстрела теряется в беспощадной черноте.

– На помощь! – кричит он. – Офицеру нужна помощь! Есть тут кто-нибудь?

О, тебе нужна компания, Ремилекун? Будет тебе компания.