Ровена

Афра почувствовал на себе взгляд Дэймии еще до того, как открыл глаза. Ее голова все еще лежала на его груди. Он посмотрел в ее пронзительные голубые глаза и легко улыбнулся:

— Ручаюсь, что у тебя болит все тело.

Дэймия фыркнула:

— От того, что я спала в неудобной позе, или от того, что случилось раньше?

— И от того, и от другого.

Дэймия посмотрела на него долгим взглядом, а потом тихо произнесла:

— Это мог быть ты…

Афра заставил ее замолчать, приложив палец к губам:

— Не надо.

Она отвела голову назад, чтобы поцеловать палец Афры. Улыбка исчезла с его лица.

— Слышно что-нибудь о Амре?

Афра серьезно кивнул.

— Сейчас он отдыхает в госпитале. — Он покосился на Дэймию. — Я научу тебя контролировать эмоции.

Она прикусила губу.

— Интересно, случилось бы это с тобой, если бы это был ты…

— Это был не я, — покачал головой Афра.

— А мог быть ты! — сорвалось с ее губ. Она уткнулась в него лбом. — Ох, Афра, разве ты не любишь меня?

Он нежно прижал ее к груди.

— Я только хотела, ты же знаешь… — наивно продолжала Дэймия. — Я пыталась…

— Я знаю, — успокоил ее Афра.

Девушка посмотрела ему прямо в глаза.

— Ты знал? И ты не… И я… И Амр? — Она буквально выплевывала слова, а в душе ее поднималась ярость.

Афра снова прижал палец к ее губам, но Дэймия перехватила его зубами и изо всех сил укусила. Ее глаза были прикованы к его, она давила зубами все сильнее и сильнее, но выражение лица Афры не изменилось. Только почувствовав во рту вкус крови, она оставила палец Афры в покое.

Несколько слезинок скатились из его глаз, когда он спокойно рассматривал кровоточащие следы зубов.

— Я рада, что тебе больно! — в сердцах завизжала Дэймия. Ей было неловко от ярости, смущения и чувства вины.

Афра бросил на нее быстрый взгляд.

— Болит не палец, Дэймия.

Но она разгневанно вырвалась из его рук, побежала в ванную, накинула на себя одну из его рубашек, схватила аптечку и, швырнув ее Афре, вылетела из его квартиры.

— Это тебе для руки! Для твоего сердца я сделать ничего не могу!.

Так как дверь закрывалась автоматически, ею нельзя было хлопнуть, Дэймия, выбегая из квартиры, яростно пнула косяк ногой, что было равносильно сильному хлопку.

— Можно вас на пару слов, мисс? — Резкий голос Голли Грена испугал ее так, что она даже подпрыгнула.

— Голли? Что ты здесь делаешь? — несколько нервно спросила она, оглядывая холл станции Каллисто. — Это не отец… — Потом она внезапно вспомнила: — Амр?

— С ним все в порядке, — отмахнулся Грен. Он подхватил ее под руку и повел к стоящим в углу зала диванам. Сев рядом, он продолжил: — Скажи только, ты хоть иногда думаешь, что творишь?

— Что ты хочешь сказать?

Грен выругался.

— И это после всего, что он для тебя сделал! Он прикрывал все твои выходки, заботился о тебе, защищал, даже лгал ради тебя, а ты… Ты даже не стоишь своего имени!

— О ком ты говоришь? — в смущении пролепетала Дэймия.

— О ком? — презрительно фыркнул Грен. — Так я и поверил, что не знаешь! Не знаешь? — Он потряс головой, таким образом пытаясь стряхнуть гнев с души. Но это не удалось. Он резко выдохнул. — Я видел снимок у медиков. — Он кивнул, чтобы подчеркнуть силу своих слов. — Он, конечно, сказал, что это одна из куни укусила его, но я-то понял, что это за следы. Даже когда ты пытаешься укусить его, он прикрывает тебя!

— Афра? — воскликнула Дэймия. — Да он даже не подозревает, что я существую на свете! Этот хладнокровный, зеленокожий, желтоглазый… — Она попыталась найти еще какие-нибудь эпитеты, но ей это не удалось. — Капеллианин!

— Ты не думаешь ни о ком, кроме себя! — резко ответил Грен. — Дэймия, бедная Дэймия! — Он прищурил глаза и критически осмотрел ее. — Ну, так как насчет Афры? Как ты думаешь, что он должен чувствовать, когда дочь его лучшего друга набрасывается на него? Ты что, не понимаешь, что натворила?

— Он отверг, он унизил меня! — выкрикнула Дэймия, удивляясь, как Грен мог узнать об этом, и одновременно изумляясь тому, что она сама только что выболтала ему довольно неприглядную истину.

— Да у тебя ж на лице все написано! У него просто не было выбора, даже если бы он и хотел! — горячо возразил Грен. — Но это для тебя ничего не значит. Чтобы наказать его за это, ты калечишь какого-то бедного…

— Это неправда! — изо всех сил заорала Дэймия, по лицу которой текли слезы ярости.

— Разве? — тихо поинтересовался Грен. — Подумай, прежде чем ответить, Дэймия Гвин-Рейвен. А когда подумаешь, пойдешь к нему и вежливо-вежливо попросишь его научить тебя самоконтролю.

— Не пойду! Никогда! — Она была настолько разъярена, что перешла на шепот. Она просто дрожала от подавляемого желания сделать что-нибудь ужасное со своим обвинителем.

— Твои родители ничего не знают о той ночи и об Амре, — проговорил Голли звенящим от напряжения голосом. — Пока… — Он поднялся, чтобы уйти, повернулся к ней спиной. — Ты должна извиниться перед ним и попросить, чтобы он научил тебя самоконтролю.

— В противном случае что ты сделаешь? — презрительно хмыкнула Дэймия.

Грен бросил на нее пронзительный взгляд.

— Я все расскажу твоему отцу.