Ровно в полдень

Это было чудесно. Он даже представить себе не мог, насколько это будет здорово. Он наслаждался каждым мгновением с той самой минуты, когда запихнул этого никчемного Роя в багажник его дорогушей машины. Что уж говорить о финальном аккорде, когда ублюдок отправился прямиком в ад! Это было куда лучше, чем пристрелить того малолетнего бандита. В тот раз все произошло слишком быстро и потому неинтересно.

Жаль только, он не видел лица Фиби в тот момент, когда Рой взлетел на воздух. Вот это было бы настоящим развлечением.

Это лицо смотрело на него сейчас со стены мастерской. Вся она была увешана фотографиями — ее фотографиями. Фиби Макнамара. Вот она возвращается домой после трудного дня, вдоволь наигравшись с жизнями других людей. Вот болтает со своими чокнутыми соседями. Гуляет со своей избалованной девчонкой по Ривер-стрит. Лижется у машины с этим богатым ублюдком.

Желая отметить свой успех, он открыл еще одну бутылку пива и поднял тост в сторону многочисленных лиц Фиби:

— Потеешь, сучка? Да, тебе придется немало попотеть, прежде чем все будет закончено.

Наверняка она сейчас напрягает все мозги, чтобы понять, что произошло. Кто убил бедного Роя? Кто решился на такой ужасный поступок? Ха-ха.

При мысли об этом он расхохотался так, что ему пришлось сесть.

Жаль, что она не начала трахаться с этим богатым ублюдком на пару месяцев раньше. Возможно, проведи он более тщательное расследование, ему удалось бы отправить на тот свет не бывшего мужа, а нового дружка.

Впрочем, может, еще не все потеряно. Не исключено, что ему удастся разработать новый план.

«В любом случае результат будет одним и тем же, — пробормотал он. — Я начал свой отсчет, Фиби. Тик, тик, тик. С последним щелчком не останется ничего, кроме крови и дыма».

«Как уже было однажды», — подумал он. Словно наяву увидел он совсем иное лицо. Увидел и заплакал.

Фиби успела поужинать и уложить дочь, когда раздался звонок. Это был капитан. И вот теперь, после разговора с ним, она сидела за столом, рассеянно глядя на папки с делами.

Внутри ее была странная пустота, как если бы кто-то умудрился вытащить оттуда что-то важное.

Ей нужно было справиться с этим чувством, снова сфокусироваться на деле. Но пустота была настолько ощутима, что грозила затянуть в себя и все остальное.

Фиби схватила телефон и позвонила Дункану, даже не пытаясь понять, зачем она это делает. Стоило ей услышать его голос, и края этой жуткой пустоты утратили пугающую резкость.

— Дункан, это я, Фиби…

— Фиби. Я как раз думал о тебе. Никак не мог решить, позвонить ли тебе или оставить на время в покое. Ты дома?

— Да, — она с трудом старалась побороть дрожь в руках. — Я дома. А ты?

— Тоже. Проверяешь, все ли в порядке?

— Да нет. Я не думала… Просто так вышло.

— Я мог бы спросить, что не так, но ответ очевиден. Появилось что-то новое?

— Я только что говорила с Дейвом. Тут у нас все более-менее нормально — разумеется, с учетом обстоятельств. И я не хотела ничего говорить им… потому и позвонила тебе и бормочу всякий вздор. Извини… мне не следовало…

— Что такого мог сказать тебе Дейв, о чем ты не хочешь говорить остальным?

— Быстро соображаешь. За это я тебя и люблю. Не исключено, правда, что когда-нибудь это начнет меня раздражать — разумеется, если мы дойдем до этого «когда-нибудь». Дейв позвонил, чтобы сказать мне — я должна была знать, — что они нашли… подожди минутку. — Фиби опустила телефон и постаралась успокоиться. — Они обнаружили таймер. С дистанционным управлением — видимо, на случай, если он решит закончить все побыстрее. Там был таймер, Дункан. И он был установлен на час тридцать пять. Он вообще не собирался оставлять Роя в живых. Что бы я ни говорила, что бы ни делала — он все равно отправил бы его на тот свет.

Последовала долгая пауза.

— Он хотел, чтобы ты успела туда добраться, — заметил Дункан. — Поэтому и время брал с запасом. Хотел, чтобы ты увидела это. Решил немного поиграть с тобой.

— Ему было нужно, чтобы я торговалась с ним, просила, умоляла. Хотел, чтобы мне стало ясно в итоге: все мои просьбы абсолютно бесполезны. Что бы я ни сделала, все это не имеет ни малейшего значения. Все уже определено, и часы начали свой отсчет.

— Вот тут он ошибся, поскольку то, что ты делаешь, имеет самое серьезное значение.

— Он хотел напугать мЪня до смерти. И это ему удалось.

— Ты ждешь, что я начну уговаривать тебя не бояться? Прости, не получится. Что ты намерена с этим делать?

— Что я намерена делать со своим страхом?

— Как ты намерена найти его — чтобы уже не бояться?

— Я просматриваю старые дела… Ты что, не будешь подбадривать меня? Не будешь говорить, что я должна быть храброй девочкой?

— Я и так знаю, что ты храбрая. Просто всему есть свой предел. Может, мне приехать? Я тоже могу просматривать твои дела.

Фиби повернулась к окну и сейчас всматривалась в темноту за стеклом.

— Ты хочешь приехать, избавив меня от необходимости быть храброй и сильной. — Пустота внутри ее начала рассасываться. — Наконец-то я могу расслабиться.

— Дай мне каких-нибудь полчаса…