Ровно в шесть двадцать

– Ладно, детка, как скажешь. – Коул окинул жадным взглядом ее короткий облегающий топик и пышную юбку до колен. – Вряд ли на тебе можно что-то спрятать. Дай хоть в сумочку загляну.

Монтгомери открыла сумку, показывая ее содержимое.

– А теперь выключайте телефоны: не люблю, когда меня записывают.

Они подчинились.

– И на всякий случай: если на вас есть прослушка, в комнате стоит глушитель сигнала. Выпьете?

– Я не буду, – ответил Дивайн.

Монтгомери молча покачала головой.

– Ненавижу пить в одиночестве, ну да ладно… – Коул смешал себе бурбон с колой и сделал глоток. – Давайте присядем?

Монтгомери и Дивайн сели на диван, Коул устроился в кресле напротив.

– Кто убил Стамос? – спросил Дивайн.

– В тот вечер тебе звонили, – добавила Монтгомери. – Ты сразу ушел.

– Ладно, скажу прямо. Звонила Дженн. Она была в панике.

– Почему?

– По телефону не сообщила. Я поехал к ней. – Коул поморщился, вспоминая тот вечер. – Пока я добирался… прошел, наверное, час… ее успели… изувечить.

Дивайн подался вперед.

– Случайно не ты?

– С какой стати? Она мне нравилась.

– Сара Юс знала, что «Акрида-групп» владеет театром «Ломбард». Рассказала об этом Стамос. Та, видимо, проверила и поняла, что происходит. Или, может, ты проболтался в постели. Поэтому девушку пришлось срочно устранять.

– Господи, Дивайн, ты выставляешь меня каким-то маньяком!

– Разве я не прав?

– Я бизнесмен.

– Кто вызвал полицию – ты?

Коул ответил не сразу.

– Я. Но если кому-то скажешь, стану все отрицать. – И он добавил, скривившись от отвращения: – Что за больной псих мог поступить так с женщиной? Ее практически выпотрошили.

– Ты кого-нибудь видел или слышал, когда зашел?

– Нет. У меня были свои ключи. Я открыл дверь, позвал Дженн. Она не ответила. Я заглянул в спальню, и оп… Она лежит, связанная, вся изрезана. На животе слово «сука». Меня чуть не стошнило.

Вид у магната и впрямь был неважнецкий.

– Полицейские сказали, она истекла кровью. Это заняло какое-то время, ты не мог сильно разминуться с убийцей.

– Знаю. Если бы приехал на двадцать минут раньше, сам бы мог погибнуть.

Теперь скривилась уже Монтгомери:

– Ты мог спасти ее, Брэд!

Он заметно удивился.

– Да, наверное. Возможно. Я об этом не подумал.

– Мы поняли, – с отвращением процедила девушка.

Коул посмотрел на Дивайна.

– Итак, ты писал, что хочешь предложить сделку? Какую?

– Насчет «Зоны пятьдесят один».

– А, это… Мы занимались криптомайнингом, а также высокочастотной торговлей, поскольку предприятие в Квинсе не справлялось. Все абсолютно законно.

– Технику вывезли, – напомнил Дивайн.

– Да, мы решили устроить укрупнение мощностей и перенесли все оборудование, в том числе из Квинса, в Джерси. Опять-таки в этом нет ничего противозаконного. – Коул склонил голову набок и одарил Дивайна загадочной улыбкой. – Уж не собираешься ли ты меня в чем-то обвинить? Имей в виду: клевета – дело подсудное.

– Денежные потоки со всего мира проходят через «Акриду-групп», «Мэйфлауэр Энтерпрайз» и десятки других организаций. Вряд ли вам удается дочиста отстирать столько белья.

– Ты забавный парень. Где доказательства?

– Я установил там камеру. Теперь ее нет.

– Ах да… Незаконная съемка. Записи не примут. Отклонят в суде или еще раньше. На самом деле нет никаких доказательств того, что камера висела именно там. Давай спустимся на пятьдесят первый этаж и сравним ваши записи с тамошней обстановкой. Готов?

– Если факты будут обнародованы, о репутации можешь забыть.

– Вздумаешь распространять про меня или мою компанию ложные сплетни – и я завалю тебя судебными исками, а заодно и тех, на кого ты работаешь. В конце концов я останусь при своем, а вот насчет тебя сомневаюсь. Я кое-что выяснил, Дивайн. Ты ушел из армии не просто так. Твой сослуживец покончил с собой. Он оставил безутешную вдову. Затем умер еще один сослуживец, ваш общий знакомый. По слухам, он трахал жену первого парня и убил соперника, обставив все как самоубийство. Ты знал обоих. Они погибли. Ты неожиданно бросаешь службу и уходишь в совсем другую область. Почему? Уж нет ли у тебя грешка за душой?

– Речь не обо мне.

Коул посмотрел на Монтгомери, взвесив в руке телефон.

– А ты, милая, помогла ему установить камеру. Это после всего, что я для тебя сделал… Неужели женщинам совершенно нельзя доверять?!

– Как Доминик Деверо, например? – спросила Монтгомери. – Она тоже подвела тебя, поэтому решила искупаться в Ист-Ривер?

Коул непонимающе вскинул брови.

– Как тебе удалось подстроить ее смерть? – спросил Дивайн.

– Бедняжка. Она была не в себе, поскольку сидела на наркотиках. Полицейские даже благодарили меня, что я пытался вернуть ее к нормальной жизни. Доминик жила бы долго и счастливо, не окажись такой любопытной.

– А Сара? Она выяснила, что театр «Ломбард» принадлежит «Акриде-групп». Ты убил ее и Стамос, потому что они знали, чем ты занимаешься?

– У тебя разыгралось воображение. Я же сказал, что нашел Дженнифер мертвой. Я ее не убивал. И при чем тут театр? Не знал, что владеть недвижимостью – нынче преступление.

Дивайн посмотрел на Монтгомери, но промолчал.

Коул покачал головой и ухмыльнулся.