Ровно в шесть утра (СИ)

Ладошка сжимается чуть сильнее, на что тут же откликается возбуждённая плоть, характерно дёрнувшись, что вызывает блаженную усмешку на девичьем личике.

Она ― демон, а демоны всегда получают то, что хотят, и то, что им принадлежит.

Черноволосая без лишних церемоний и опасений усаживается между ног парня, облизываясь, будто хищница, хитро оскалившись и принявшись неторопливо расстегивать юношеские брюки, изредка останавливаясь лишь тогда, когда слышит протестующее мычание, посвящённое утренним грёзам. Солнце освещает это место через витражи окон, переливаясь всеми цветами радуги и погружая комнату в приятную обстановку, утягивающую в эту бездну, состоящей из опасно-тёплого чувства привязанности и потребности в нём. Пальцы ловко расправляются со светленькой металлической пуговицей, затем тянут вниз молнию, которая с неприятным скрежетом покорно скользит вниз. Сквозь нижнее бельё ласки становятся более приятными, ощущения приобретают более острые очертания, посылающие приятные покалывающие импульсы по двум телам. Бонт всё также спит, и лишь иногда слышится шорох жемчужных крыльев, перья которых пошатываются от гуляющего здесь несильного ветерка, от которого по бренной оболочке сероглазой пробегает не совсем приятный озноб.

Мими решительно высвобождает набухший член, поражаясь собственной коварности; её мысли заглушает звон в ушах, не дающий ей думать ни о чем другом, как об этом ангеле. И том, какие у неё планы на него. Она наклоняется и проводит широким расслабленным языком по стволу, не спеша исследует каждую выступившую сине-фиолетовую венку, пульсирующих так быстро и часто под напором влажной шершавой плоти; демонесса обхватывает орган у основания, плавно движет рукой вверх-вниз, всё так же стараясь не разбудить блондина, скомкавшего простынь в широких ладонях, ведь то что снится ему сейчас ― абсолютно точная копия происходящего в данный момент, это всё происходит наяву.

Обхватывает губами солоноватую головку и тут же закатывает глаза от того сладкого блаженства, разрастающегося внизу живота и поражающего её рассудок; будто растягивая сие удовольствие, девушка медленно вбирает член, параллельно вырисовывая языком странные узоры и тихо постанывая от сжимающей в своих тисках, истомы. Движет головой медленно, мучительно медленно. Кажется, если бы Бонт не спал, то он бы воспринял это как пытку с её стороны, испытание, которое разливает сладкую негу в конечностях, обволакивая в горячую магму, не давая пошевелиться или промолчать. Мими попутно помогает себе рукой, несильно сжимая член и двигаясь в точно таком же темпе и ритме, что и её горячий рот, доставляющий наслаждение спящему, но прикусывающему губу, чистому ангелу.

Девушка всячески маневрирует язычком, надавливая им на головку, от чего плоть раз за разом подрагивает, вырывая наслажденный гортанный стон из её грудной клетки, из-за которого вибрация мощной волной проходится по всему телу Бонта, приятно покалывая внизу живота.

― Мими…? Что ты…? ― парень распахивает светло-голубые глаза, ошарашенно глядя на демона, но не в состоянии сдержать стон, он выпускает его вместе с громким вздохом. Не в силах пошевелиться от сковавшего наслаждения, ему остается лишь приподняться на локтях и обречённо свести брови, ведь это грех, и ему он безусловно нравится. Внутри него быстро растекается поток бурлящей лавы, которая обжигает ангельское нутро и вытесняет какую-либо мораль, которая раньше не смогла бы позволить ему с усладой отдаваться этой абсолютной трясине безумия, в которую он погружается так быстро, даже не сопротивляясь. Юноша вновь откидывается на кровать, сжимая ткань собственной кофты от нестерпимой истомы, окутавшую его в толстый слой, отдающей малиной. Как её энергия. Мими прекращает эти ласки, как только слышит его возглас, сообразив, что парень вовсе не против, и сейчас её демоническая натура, изнывающая от томного желания внизу живота подбивает её на что-то более сумасшедшее.

― Хочу показать тебе что-то поистине волшебное. ― её голос переходит на прерывистый шепот, который ласкает слух Бонта нежным шёлком, поджигающим фитиль необузданной страсти и тяги к черноволосой, которое он не может подавить или унять.

Потому что не хочет.

Барышня лениво развязывает топ, который в то же мгновение с дребезжанием падает на пол, открывая вид на оголённую грудь, от чего вовлечённый в процесс парень засматривается, но через секунду стыдливо отводит взгляд, ведь совесть, стоящая над ним, не позволяет прожигать её таким пожирающим взглядом. Дьяволица раздражённо сощурив глаза резко нависает над Бонтом, румянец которого так ярко выражен сейчас на смуглом лице. Ангел соскребает остатки смелости и всё же встречается взглядом с потемневшими темно-серыми глазами цвета мокрого асфальта, властно сместив руки на её талию и сжав так, что малышка Мими шипит, приблизившись к его губам настолько, что он чувствует жжение от горячего потока воздуха, которого становится катастрофически мало.