Роза

– Апполонов уже доложил Лаврентию Павловичу. Тот дал добро. На базе ЦДКА и московского «Динамо» сформируем сборную. А вас, «лётчиков», оформим как сборную РСФСР и в Китай…

– Товарищ Гранаткин, – крикнул секретарь.

Ничего себе! Мы же на чемпионате мира в пятидесятом не были…

Киношная бухгалтерия сегодня закрыта, поэтому еду на СЮП – стадион Юных пионеров. Каждый день несколько сотен мальчиков и девочек истязают себя тренировками, но выглядят очень счастливыми. Вон стайка ребят в футбольной форме побежала на поле. Сзади тащил сетку мячей то ли дежурный, то ли новичок.

Властная Татьяна Александровна чехвостила у катка свою племянницу Марину Гранаткину:

– С такими прыжками ты ни Николаеву, ни Картавенко не обойдёшь. Иди вон с Захаровым в паре пробуй. Пусть Валентина Николаевна вам музыку для выступления подберёт. (заметив меня). Вы ко мне, товарищ?

Рассказываю про Мацелис. Прошу помочь.

– Помню такую. Чешская школа катания. Их Врзанёва – два года подряд чемпионка мира… А тут в Горьком уборщицей… Хорошо. Пусть приезжает. Пробью пол-ставки. Всё больше, чем у уборщицы. Только с жильём пусть сама решает. У меня есть тут болезненная юная артистка Лена Осипова и безпартнерная мечтательница Люда Белоусова. Если подготовит их к следующему первенству Москвы, то на полную возьмём.

Заметив, как я посмотрел на стройную фигуристку, Толмачёва предложила:

– Юрий. Это Люда. Вы же на коньках умеете…

– Извините, мне пора. – расшаркиваюсь с форсажем.

– Тётенька, – обращаются к Толмачёвой две девочки, – А что нужно, чтобы стать фигуристкой?

– Нужно хорошо учится в школе и не пропускать занятия на катке.

– И что, мы будем кататься как эта девочка, – показывают на Марину Гранаткину.

– Ну, чемпионкой Москвы, как она, стать будет трудно… Вы не боитесь трудностей?

Увидев растяжку «Да здравствует сталинский блок коммунистов и беспартийных», вспоминаю про выборы. Захожу в школу на избирательный участок. Что тут у нас? Безальтернативное голосование. Подхожу к стенду. Вначале передовица «Правды» про мартовское снижение цен.

Грамотно. Такое людям нравится читать.

Плакат прям в тему нулевых.

Информация про кандидата в Верховный Совет СССР. Девушка, член райкома ВЛКСМ, 26 лет. Наборщица на комбинате «Правды». Приятное лицо, смелый взгляд. Чем-то похожа… Н-да… Проголосую. Присоединюсь к большинству, как и в прошлой жизни.

Захожу в буфет. Молодые родители с умилением смотрят как двое малышей уминают пирожки, запивая соком. Пухленькая продавщица, проводив мой взгляд по пустому прилавку. заметила:

– Нужно было пораньше прийти, товарищ. Были бутерброды и с лососем и с колбасой, а ещё ватрушки с творогом – объедение. Вот я себе пару отложила. Хотите поделюсь?

– Нет. Спасибо. – Отвечаю участливой женщине, – Мне томатный сок, пожалуйста.

Отхожу за столик с густым напитком революционного цвета. Беру из стакана с водой чайную ложку для соли. Зачерпываю молочно-белые кристаллы. Тщательно размешиваю. Делаю первый глоток. Обалдеть!!!

Выгружают мотороллер. Подхожу. Комендантша рассказывает общажные байки открытому к приёму информации Апсолону. Уж, он то и не такое слышал. Отфильтрует, может и вставит в какой эпизод. Заливаем бензин. Режиссёр заводит средство передвижения. Я вместе с кучей мальчишек уношусь к Городку Художников. Приехав, озадачиваю Абрамяна насчёт фанеры, чтобы сделать ящик для отправки мотика. Алёша, как опытный житель общаги, куёт пока горячо своё требование. Билеты в кино для их «сладкой парочки». Колобок, узнав, что фильм про войну, тоже начал собираться.

Привык на халяву. Ну, да ладно.

Апсолон, поддерживая повреждённую на войне руку, отозвал меня в сторонку:

– Юрий, я поговорил с Василием. Он утверждает, что у тебя уже намного больше десяти своих песен. Это же деньги. Нужно их зарегистрировать. Если тебе некогда – у меня есть знакомый с музыкальным образованием…

Э-хе-хе. Я думал будет стыдно за плагиат, но нет. Композитор, блин, и автор текста. Два в одном флаконе… Всё здесь скоро пойдёт по другому. И, возможно, песен из той моей жизни не будет. Будут другие хорошие и не очень, но другие… Но не хочется мне вступать. И совесть тут не при чём. Вспомнилось про певца-композитора Юрия Антонова. За успешность коллеги ненавидели «этого выскочку». Доносы, распускание слухов, подставы… Оно мне надо? Когда играть то…Так и загреметь под фанфары можно. Людская злоба и завись безграничны… Засветишься по полной, а деньги хорошие пойдут лет через пятнадцать-двадцать, а пока так… для поддержки штанов…

– Андрей Николаевич, – начинаю я.

– Андрей. Называй меня Андрей, – приглаживая модную причёску говорит Апсолон.

– Андрей. А можно я через Вас… тебя всё зарегистрирую. Или продам тебе эти песни? Почём сейчас шлягеры?(заметив непонимание) Ну, я про популярные песни.

– Цены разные. Нужно слушать. Сможешь после сборов показать песни? Вот и славно. А я со знающими людьми потолкую. Хорошо-хорошо тебя не буду упоминать…

– Тексты я напишу, а мелодию Вася Колобков сыграет, если меня не будет в общежитии. С нотами ты сам решай…