Роза для бессмертного принца (СИ)

— Это такая полянка-обманка. Чарусой называется, — сказал Агат. — Они иногда встречаются в самых не походящих местах. Прямо в лесу. Глядишь — полянка, цветы на ней растут, красивые… А потом — хлюп! И ты в воде! Новички часто сюда попадают. Когда ты с кем-то, то это не опасно, но если ты одна, то это становится смертельной ловушкой. Чаруса не любит расставаться со своей жертвой.

— Я же тебе говорила, что нужно обойти, а ты идешь, словно очумелая прямо в болото, — Чароит сидела на краю чарусы и обрывала лепестки очередному цветку.

— Ты вообще какая-то странная! — констатировала факт Чароит, выбрасывая очередной стебелек.

— Это не я, а вы — странные! — огрызнулась Алетиш, хватаясь, что есть мочи за узловатый сук.

— Мы? Изволь объясниться! — со смехом глядя на грязную девушку, сказал Агат.

— Да — вы! Называете себя в честь камней, всегда таинственные, всегда злые!

— Мы — злые? Агат, ты слышал? Злые! — рассмеялась Чароит. — Мы пришли и нам дали эти имена не просто так! Каждое имя несет в себе отпечаток личности. Твердый и прямолинейный Алмаз мог процарапать любую броню. Ему не было равных в обращении с тяжелым оружием. Оникс — черный камень. Таинственный и мистический. Его еще считают колдовским, не так ли?

— Спроси у нее, о том, откуда простые крестьяне знали о таких драгоценностях? Особенно об их свойствах? — шепнул ей внутренний голос.

— Откуда вы, ребята, знаете о таких камнях, которых в жизни не видели? — вызывающе спросила Алетиш.

— Из книги. Она написана на другом языке. Только описание камней на нашем. Насколько я знаю — это ритуальный язык Домов, — сказал Агат. — Вернемся, я тебе ее покажу. Она очень старая. Мы бережем ее, как самую ценную реликвию. Каждый пришедший сюда считал своим долгом попытаться расшифровать ее содержание. Но успехов не достиг никто. Ничего, кроме страницы с камнями, я не смог прочитать.

— Ребята! Есть предложение! — сказала Чароит.

— Ну?

— Мы с Алетиш пойдем к Мертвому Озеру по кромке Мертвого леса, а вы идите дальше. Встретимся вечером в Ракушке. Да! И по Черной границе не шибко разгуливайте!

— Ты ее хоть предупреди… А то новички пугаются… И еще… Не забудь напомнить мне вечером про книгу. И еще… Будь осторожна. Сейчас небезопасно даже там, где раньше было спокойно, — сказал Агат, перекладывая часть еды из своего тюка в тюк девушек. — Не ходите по тропе. Обходите ее. Если придется заночевать в Мертвом Лесу, то умоляю, спите по очереди…

— Я как будто маленькая… — улыбнулась Чароит.

— Нам пора, — нахмурился Оникс, — Я чую, что ветер меняет направление.

И они разошлись. Алетиш шла, хлюпая грязными сапогами по земле. При каждом шаге они смачно чавкали, оставляя за собой грязные следы. Чароит шла осторожно, словно танцевала.

— Мертвым лес стал после страшной битвы, которая была тут много веков назад. Три Дома встретились на поле битвы. Кровь лилась рекою, и Свет уже предвкушал победу, как вдруг Серый Дом отказался вмешиваться в битву. Свет еще надеялся на помощь людей Анвеора, и помощь была на подходе. Серый Дом вышел из битвы, а Свет стал теснить Тьму. Тогда Доминатор Черного Дома Лорд Дивай нанес последний удар. Он превратил это место в одну большую могилу. Мертвые стоят на границе владений. Они защищают, судя по поверьям, мир от Тьмы, которая живет там… Они — вечные стражи… Смотри! Я ненавижу Дивайна!

— Все его ненавидят… — ответила Алетиш.

— У меня есть повод его ненавидеть. Именно он уничтожил того, кого я люблю. Это случилось много веков назад.

— Как это так? — удивилась Алетиш, — Если это случилось так давно, то Дивайн должен был умереть?

— Он — бессмертный, — сказала Чароит, — Время не властно над ним. Ну вот, мы пришли!

Алетиш увидела полуистлевшие трупы, сидящие, словно стражники. На них были старинные кольчуги, шлемы с изображением белой ладьи. Рядом валялись пробитые щиты, стрелы, прямо с древками, разбитые мечи и сломанные луки. Покойники смотрели пустыми глазницами на девушек, которые прошли мимо них.

— Это те, кто покинул границу Сада Зверя. Стоит их туда вернуть, как они снова оживут.

— Смотри! Тут есть озеро… Не глубокое, но кристально чистое… Вода тут — просто серебряная… И всегда теплая… — сказала Чароит, раздеваясь.

Она сбросила с себя всю одежду и коснулась ногою водной глади.

— Чего стоишь, грязнуля?

— Они смотрят… — кивнула Алетиш на мертвых, которые сидели прямо у озера под сухими ивами. — А еще в воде… Тоже мертвые…

— Ну и что? — фыркнула Чароит, заходя в воду по пояс. — Мне это даже нравится… Есть в это что-то завораживающее… Они, покрытые паутиной и пылью, иссохшие и окоченелые смотрят на то, как ты, живая и теплая окунаешься в прозрачную воду, как ощущаешь легкое дыхание смерти, словно мурашки по коже. Они смотрят и завидуют тебе, а ты тем самым смеешься над смертью. Она ходит рядом, ищет, высматривает, а ты играешь с ней. Мне нравится видеть свое отражение в их щитах. Мне нравится играть со смертью.

— Ладно, — сказала Алетиш, стягивая с себя куртку и штаны… Сапоги она сняла сразу… Вода и впрямь была теплой. Словно до Дня Урожая.