Роза для короля. Возмездие (СИ)

— Я тебя боюсь брат, — простонала девушка и опустила голову на руки, пряча в них пылающее лицо. Уже неделя как в их маленьком мирке установился относительный мир. Ну можно так сказать. Таура положила глаз на Тайи. А Мэл по ночам любили трое мужчин, а вот днем… Ханан. Прямо здесь на столе, вон там на диване. Они что думают, что она плесенью покроется, если они ее не будут доставать часто? Пора это прекращать. Нет, сказать, что ей все это не нравится — она не могла. Скрываться ото всех и любить, прячась по углам и по комнатам — это как вспомнить юность, опять стать девчонкой, опять быть самой нужной и самой желанной. Но что-то уж очень много в ее жизни любви.

«Да, пора расставлять приоритеты, я так скоро с кровати не встану или со стола» — и она прыснула от смеха, прячась за ладошками от брата.

Из трех девушек только Рада вела себя как примерная дочь и жена. Ну наверное. Уж слишком часто она стала уезжать в город, и всегда брала с собой одного из мужей. А спросить что и куда, как-то не получалось у Мэл. Их занятия магией откладывались, потому что решили, что сначала она должна выучить грамоту. А, что правильно, книги по магии, которые принесла Рада, Мэл все равно бы не прочитала. Вот и учила целую неделю алфавит, и читала по слогам детские сказки. Только концовка у всех них была плачевной, всегда умирали главные герои и «жили долго и счастливо» никак не наступало.

Через два дня, когда у Мэл сердце от беспокойства готово было выпрыгнуть из груди, пришло письмо от Теффаны, в котором она подробно описала что происходит в королевстве Аудри, но что происходило в землях Зортос и Епхата оставалось неизвестно. Рада пыталась связаться с матерью, но она всегда получала в ответ молчание, что очень напрягало. Неизвестность, как известно, порождает много страхов, домыслов и слухов. Но хотя бы с Дазаном все хорошо, и Мэл на некоторое время успокоилась, полностью уйдя в новые знания.

Мерсил исчезла из столицы, как говорят на Земле: по-английски, не прощаясь. Бывшие мужья, получив достаточное довольствие, тоже исчезли в неизвестном направлении. Атис злился и ругался почти день, правда, отыгрывался на солдатиках — муштровал их так, будто завтра война. Ну, правда к ней он и готовился в сердцах ругая свою жизнь и встречу с этой непутевой королевой, которая вместе того чтобы уменьшить опасность, возвела ее в квадрат.

Тайи вышел из библиотеки, и Мэл уже настроилась на тишину вокруг нее, когда в комнату вошли сразу трое. И взгляды у Хенола, Анн и Питера были совсем не расслабляющие.

Мэл отметила, что все трое ее мужчин одеты с иголочки, роль мужей им очень шла, красивы, камзолы, ремни кожаные обтягивают их тонкие талии, на лицах правда улыбок нет, но это ничего, сейчас она сделает личико по проще и у них оттает сердечко сразу у троих и они ее простят. Ну что она могла совершить, ну право?

И Мэл подняла бровки, похлопала ресничками и так тихонечко спросила: — Уже обед?

— Еще нет, — облокачиваясь о стол, рядом с ее рукой серьезно сказал Анн.

— Знаешь дорогая, мы ведь все знаем, — наклонившись к ней, прошептал Хенол ей в затылок.

— И мы очень злы, — наклонился к ней Питер, прямо через стол, его черные волосы сейчас заслонили ее от всего мира. У Мэл перехватило дыхание от страха. Она подняла фиалковые глазки на сидящего почти на столе Анн и даже ладошку положила ему на коленко: — А что вы знаете?

— Про тебя и Ханана. Да это уже весь замок знает, — прорычал Анн.

А Мэл испугалась: — И давно?

— С той драки, — подытожил Хенол, обхватывая ее за плечи.

— И что будет?

— Я не знаю. Как ты вообще представляла, что будет дальше? Он ведь ее наложник, — вспылил Анн, складывая руки на груди.

— Я не знаю, так получилось. Меня жутко тянет к нему, а его ко мне, — пискнула Мэл, прижатая к спинке уютного до этого момента стула. До этого момента этот стул был мягким и уютным, но сейчас сидеть на нем для нее было как на раскаленных углях.

— А давайте его убьем? Мы же знаем, что он против нас троих не выстоит, — предложил Питер.

— Не надо, — попросила Мэл, пытаясь вырваться, но Хенол держал крепко, сжав ее плечи.

— Не вырывайся. Слушайте, а пошли в спальню, там и книжку дочитаем, — с ухмылкой предложил Хенол, заглядывая в глаза Мэл, которая подняла к нему свои огромные глазищи.

— Так я ее уже дочитала.

— Ну вот она уже ее дочитала. И книжка ведь такая хорошая, — смеясь продолжал Хенол, подмигивая Анн.

— Да, и жили там все долго и счастливо, — прошептала Мэл.

— Вот и жили все долго и счастливо, — повторил за ней Хенол.

Анн сердито проговорил: — Только нам так не жить, когда вернется Теффана. Но можно кое-что сделать, чтобы ее гнев был минимальным. Пошли в спальню.

Питер подмигнул Мэл и поманил пальчиком: — Пошли родная, будем поднимать рождаемость.

И Мэлисента наконец поняла, что все эти дни они из всех сил старались заделать ей ребеночка. Вот для чего этот любовный марафон по ночам. И ведь ничего не скажешь — виновата.

— Может не надо, я еще так молода, — попыталась она выиграть себе еще денек свободы.