Роза для Мороза (СИ)

— Что? — Максим аж опешил от этого заявления. — Ты о чем? Роза, да я влюбился тебя еще когда едва не снес возле кабинета матери. Какой, к черту, инкубатор?! Ты о чем вообще?

— Максим, ты знаешь, я должна подумать над этим всем, правда, столько всего случилось, ты бы знал, какой хаос сейчас в моих мыслях! Да у меня за все двадцать лет не было столько событий, как за последние пару недель! Да я влюбилась в тебя, я тебе поверила, мне казалось, ты искренен.

— Я искренен, черт тебя дери! — Макс не на шутку завелся. Похоже, не одну Розу ситуация с Леной выбила из колеи.

— Так, — в комнату ворвалась Лиля.

Раскрасневшаяся, с заплаканными глазами. Ее буквально трясло от гнева.

— Нам всем надо остыть, ребята, давайте мы сейчас разойдемся, подумаем все о своем, о вечном, о том, что наговорили, а потом созвонимся, как только будем готовы к более содержательному диалогу, чем “Ты козел!”, “Сама коза!” — Лиля многозначительно посмотрела в сторону кухни. — Лады?!

— Да, хоть одна трезвая мысль за все утро, а то мне начало казаться, что я попал в какой-то водевиль. — Сказал Дима откуда-то из прихожей.

— Ох, заткнись! — прошипела Лиля, слегка поворачивая голову.

— Сама заткнись!

— Козел!

— Кидала!

— Вот видите? — Лиля умоляюще посмотрела на ничего не соображающую сестру, сделала бровки домиком. — Пойдем, а?

Глава 12 ч 4

Лиля с Розой сидели в небольшом кафе неподалеку от своего дома. Роза нервно поглядывала на дверь, Лиля лениво ковырялась в креманке. Они сидели у большого окна и смотрели на вечерний город. Снежинки, танцуя, опускались на головы прохожих, а люди спешили куда-то, совершенно не замечая, как зима украшает их головы, плечи, как танцует с ветром метель, переливаясь в искусственном свете фонарей. Такую темень в книжках обычно называют бархатной. Вдруг снег повалил сильнее, хлопьями, и люди еще быстрее заторопились по своим делам. Лишь Роза, Лиля, да еще пару посетителей кафе, словно застряли во времени.

После утренней встречи Роза долго думала, гуляя по парку, долго молча смотрела в окно. Ей звонила Лена и кричала в трубку разные гадости… Роза и половины слушать не стала, сбросила звонок и добавила номер в черный список, чтобы эта противная женщина не смела больше говорить такие неприятные, мерзкие вещи. Лилька рвалась набить ей морду, папа, услышав это из комнаты, пообещал, что непременно переедет всех обидчиков на своем харлее, на что Роза рассмеялась, представляя Ленкино лицо. Слава всем цветам, что мама и тут нашла таких же отбитых хиппи, точнее тут где-то на другом конце города жила ее подруга по сообществу и мама с самого утра отправилась медитировать в гости. Иначе сейчас Роза бы уже сидела, словно на допросе и сознавалась во всех мирских грехах. Мама умела быть настойчивой.

Поэтому они с Лилей и Мелиссой могли спокойно закрыться на кухне и шушукаться в свое удовольствие, перемывая добела косточки обоим Морозам. А Роза все думала и думала… а вдруг Лена и Максим специально договорились, чтобы отобрать у нее малыша? И страх этот липкими щупальцами проник под кожу, а Роза тут же вывалила это предположение на сестер, в голове в красках расписывая себе весь этот ужас.

— Роз, ну, я тебе точно говорю, что все твои страхи — бред, — говорила Мила, отпивая из чашки мелкими глотками. — Нельзя просто так взять и забрать ребенка, только потому, что кому-то там захотелось. Понимаешь? И вообще, Лена разве знает, что ты беременна?

— Мне кажется, что нет, — Роза крепко задумалась, ведь Лена и правда в разговоре ни разу про ребенка Розы не упомянула, а вчера она просто не могла ничего услышать… Или могла?

Они долго говорили, практически все утро, и Роза понимала, что Мила права, но никак не могла выбросить из головы ни то, что теперь и помощь Елизаветы Игоревны, ни помощь Димы, не казалась ей…бескорыстной.

“Я тебя люблю. Давай поговорим” — пришло сообщение от Максима.

Роза невольно расплылась в улыбке, вспомнила все дни, проведенные с ним и вдруг подумала о том, что так сыграть нельзя. Невозможно просто. А Елизавета Игоревна и Дима, так упорно толкавшие их друг к другу? Роза уже другим взглядом посмотрела на своих сестер и поняла — она бы сделала для них то же самое и даже больше. Свела бы их даже с самим чертом лысым, если потребовалось, не то, что с взбалмошной, беременной девушкой.

“Роза, пожалуйста, если ты захочешь поставить точку, я пойму. Ты молодая, у тебя могут быть еще дети. Но давай мы хотя бы просто поговорим?”

И столько боли было в этих строчках, что Роза едва не разрыдалась. Всхлипнула, прикрыв ладонью рот, и тут же написала ответ:

“Кафе “Парус” в 19:00, и не опаздывай!”

— Девочки, у меня созрел план!

И вот, чуть раньше назначенного времени, сидели они с Лилей вдвоем в том самом “Парусе” и ждали. Милу срочно вызвал к себе новый засранец-начальник. А как еще назвать человека, который вызывает сотрудников для отчета вечером третьего января? Ну, на самом деле, называют много и по-разному, и слово засранец было самым невинным, хотя взглядом Милки можно было убивать.