Роза и ее братья

Двоюродные ходили петь майские песни и теперь ввалились в гостиную, нагруженные полученными подарками.

– Ну вот и наша славная шотландская розочка со своими шипами, – произнес доктор Алек, глядя на Розу с необычайной гордостью и нежностью: она как раз показывала тетушке Мире свою корзинку с весенними первоцветами, молодыми листьями и занятными мхами.

– Мальчики, оставьте вещи в прихожей, а если хотите присутствовать, сидите тихо – мы заняты делом, – объявила бабушка Биби, грозя пальцем неуемному Клану: мальчишки роились вокруг, разбрызгивая веселье, порожденное весенним солнышком и упражнениями на свежем воздухе.

– Разумеется, мы хотим присутствовать! Как же без субботнего ужина? – осведомился Вождь и навел порядок в рядах своих соратников: кому кивнул, на кого прикрикнул, кого встряхнул.

– А что тут такое? Трибунал? – поинтересовался Чарли, глядя на дам с притворным почтением и искренним любопытством – ведь, судя по лицам, происходило нечто занимательное.

Доктор Алек изложил суть в нескольких словах, стараясь говорить кратко и сдержанно; речь его тем не менее произвела сильное впечатление – мальчики тут же принялись посулами, подкупом и призывами заманивать кузину каждый к себе.

– Давай к нам, ради мамы – она наверняка по горло сыта мальчишками, – высказался Арчи, пустив в дело самый неоспоримый аргумент, какой сумел с ходу придумать.

– Да, давай! Мы не будем на тебя рычать и напрыгивать и даже пугливой кошкой тебя обзывать не станем! – на свой лад убеждали ее Джорди и Уилл, растягивая губки в неправдоподобно сладких улыбках.

– А я всегда буду мыть руки, прежде чем тебя потрогать, и ты будешь моей куколкой, потому что Нося уехала и я тебя буду страшно-страшно любить! – воскликнул Джейми и прижался к ней с выражением бесконечной приязни на пухлом личике.

– Братья и сестры должны жить вместе, особенно если одному из братьев очень важно, чтобы дома ему было хорошо, – добавил Чарли просительным тоном, которому Роза никогда не могла противиться.

– Она у вас и так уже долго жила, теперь наша очередь! Маку она, Принц, нужнее, чем тебе, – она «свет его очей», он сам так говорит. Давай, Роза, выбирай нас – и я больше никогда в жизни не буду мазать волосы этой мускусной помадой, которая тебе так не нравится! – пообещал Стив со свирепым выражением на лице, ибо приносил тяжкую жертву.

Мак тоскливо глядел сквозь стекла очков, а потом произнес с необычайной проникновенностью:

– Да, давай, кузина, мы тогда сможем вместе заниматься химией. У меня теперь взрывы случаются совсем редко, да и газы не так уж противно воняют, если привыкнуть.

Роза же стояла неподвижно, роняя цветы, и глаза ее перебегали с одного выжидательного лица на другое, да и на собственном ее личике лучилась улыбка – ответ на все эти посулы и искушения. Когда после щедрого предложения Мака все расхохотались, она взглянула на дядю – тот смотрел на нее неотрывно с любовью и тоской во взоре, от которых сердце ее растаяло.

«Да-да! – подумала Роза. – Ему я нужнее всего! Я давно мечтала подарить ему что-то ценное – наконец-то возможность представилась!»

И вот, когда после повелительного жеста бабушки Изобилии в комнате наступила тишина, Роза произнесла с расстановкой, очаровательно зардевшись и обведя комнату смущенным взглядом, будто прося у мальчиков прощения:

– Очень сложно сделать выбор, ведь вы все так меня любите, а поэтому я буду жить у того, кто, похоже, больше всех во мне нуждается.

– Нет, душа моя, выбери того, кого ты сильнее любишь и с кем тебе будет лучше всего, – поспешно поправил ее дядя Алек, услышав, как тетя Сара трагически шмыгнула носом и пробормотала: «Святая Каролина!» – в результате Роза посмотрела в ее сторону.

– Не спеши, кузина, выбирать нужно осмотрительно, и помни, что я твой лучший друг, – добавил, не теряя надежды, Чарли.

– А я и не спешу! Я прекрасно знаю, кого люблю сильнее всех и с кем мне будет лучше всего: с дядей. Ты согласен? – воскликнула Роза, и интонация ее заставила всех затрепетать от радости, ибо в Розином голосе прозвучали безграничная любовь и доверие.

Если и были у Розы какие сомнения, они тут же испарились без следа, стоило ей увидеть лицо доктора Алека, который широко распахнул свои объятия, – и она бросилась туда, зная, где ее настоящий дом.

Минуту стояла тишина, потом тетушки взволнованно загомонили, а мальчики встрепенулись, стараясь не допустить потока растроганных слез. Они схватились за руки и запрыгали вокруг дяди и племянницы, распевая незамысловатую детскую песенку:

Роза, цветик роза!

Это, понятно, положило конец всем сантиментам, Роза со смехом выскользнула из дядюшкиных объятий – на левой щеке у нее явственно отпечаталась пуговица от его жилетки. Он это заметил и произнес, весело ее поцеловав и почти стерев вмятинку поцелуем:

– Овечка моя майская, вот я и поставил на тебя клеймо, теперь тебя никто не похитит.

Это раззадорило мальчишек сильнее прежнего, и они дружно грянули:

Есть у дядюшки овечка!