Роза и кинжал

– Как ты можешь понять? – Теймур трясся всем телом, его голос дрожал и срывался. – Ты жива. Это чудовище тебя пощадило!

Другой рукой он приставил кончик кинжала к горлу Шахразады, хотя лезвие пока скрывалось в украшенных драгоценными камнями ножнах.

– Где ты взяла это оружие? – спросил Теймур, разглядывая изысканную гравировку.

Он провел большим пальцем по жемчугу и гранатам, инкрустированным в рукоять. Изумруды у основания блеснули зеленым.

– Теймур…

– Кинжал принадлежал халифу? – Противник вновь посмотрел на Шахразаду. – Это он дал тебе это оружие? – Она промолчала. – Отвечай! – Он сжал ее горло сильнее. – Ты обещала ответить!

– Да, это он дал мне кинжал.

– Что, если я убью тебя им? – голос Теймура упал до шепота. – Как халиф убил Ройю.

Шахразада нервно сглотнула. Она помнила это имя.

Одно из многих имен среди моря разбросанных писем. Среди бури воспоминаний.

– Мне очень жаль.

– Не смей извиняться! – Теймур еще сильнее сжал пальцы на ее шее.

Его боль передалась Шахразаде, проникла ей в сердце и разбередила рану, которая никогда не затянется.

Шива.

– Тогда что ты хочешь от меня услышать? – тихо спросила Шахразада и зажмурилась, не давая своей собственной боли выплеснуться, стремясь сдержать поток горя еще хоть на мгновение.

– Правду.

– Что ты желаешь узнать? – с трудом сглотнула она снова.

– На чьей ты стороне. И важна ли Халиду ибн аль-Рашиду. – Теймур выплюнул имя халифа как проклятие. – Он любит тебя?

– Я не могу судить о его чувствах, – озвучила полуправду Шахразада, решив держаться до последнего. В онемевшие пальцы возвращалась чувствительность. – Он держит их при себе.

– Тогда скажи о своих. Ты любишь это чудовище?

– Нет, – стиснув зубы, солгала девушка.

– Значит, ты по-прежнему принадлежишь Белому соколу?

– Еще вопрос, кто кому принадлежит.

– Куда устремлены твои помыслы и сердце, Шахразада аль-Хайзуран? – резко и настойчиво спросил Теймур.

«В переулок рядом с базаром. В ночь забвения. К обещанию завтрашнего дня», – подумала она, однако вслух сказала:

– К Тарику Имрану аль-Зийяду. – Ложь обжигала язык. – И так будет всегда.

Шахразада закрыла глаза, боясь, что взгляд выдаст правду.

Теймур прерывисто вздохнул. У него клокотало в груди, и он сократил пространство между их телами. Воцарилось молчание. Шахразада ощутила, как в сердце разгорается беспокойство.

Теймур притянул ее ближе к себе. Слишком близко. Его горячее дыхание обжигало кожу на лбу.

– Это чудовище… обидело Ройю?

Возможно, из-за близости их тел Шахразада поняла, что паренек подразумевал под этими словами, и почувствовала прилив ужаса. Она широко распахнула глаза и заверила:

– Нет, он и пальцем ее не тронул.

Теймур внимательно рассматривал пленницу в напряженном молчании, находясь так близко, что наверняка видел, как сильно бьется жилка у нее на шее.

– Ты рассказывала халифу сказки. Не пытаешься ли провернуть тот же самый трюк и со мной?

Шахразада слышала, как с каждым словом решимость противника крепла, и понимала, что нужно действовать. Она сбросила его руку, ударила кулаком в плечо и приготовилась бежать, однако Теймур с неожиданной ловкостью перехватил девушку и сделал подсечку, повалив на пол.

Шахразада упала со всего размаха и задохнулась от резкой боли в боку, впервые испытав страх, который накрыл холодной волной. Этот тощий хорек оказался слишком силен и жилист. Раз нельзя одолеть его в сражении, нужно попытаться урезонить.

Хотя существовал и иной способ: обмануть, запутать.

Вслед за волной страха последовал прилив гнева. Шахразада впилась ногтями в запястье Теймура, державшего ее за шею, больше не испытывая к нему ни капли сочувствия. Капля сострадания растворилась в море ярости.

Роковая черта превратилась в бездонную пропасть.

Этот не ставший еще мужчиной юнец вызвал к жизни самый древний страх, инстинктивный ужас жертвы перед хищником. Ужас, который давно уже прятался в дальнем уголке сознания Шахразады.

– Что ты задумал, Теймур? – отчаянно стараясь, чтобы голос прозвучал спокойно, спросила она.

На лице юнца отражалась внутренняя борьба, пока он смотрел на свою жертву. Сквозь триумф от одержанной в схватке победы проглядывали страх и неуверенность.

Шахразада не собиралась молча лежать и ждать исхода этого сражения.

– Планируешь взять меня силой? – потребовала она ответа. – Или пытаешься только припугнуть? Чего ты хочешь добиться с помощью столь примитивного злодеяния?

Теймур заморгал, явно не ожидав от жертвы такой смелости и присутствия духа. Или просто удивился, что она озвучила его постыдные намерения.

Шахразада понимала, что зря дразнит юнца. Знала, что может лишь подтолкнуть его к решительным действиям. Но не могла – и не хотела – молча сдаться на милость этому трусу. Она будет сражаться до последнего вздоха.

Пару мгновений Теймур колебался, однако потом стиснул зубы, всем телом навалился на Шахразаду, с удивительным проворством вытащил кинжал из ножен и приставил острие к ее горлу.

– Думаю, халиф все же испытывает к тебе чувства, иначе вряд ли оставил бы в живых.