Роза и Крест

— Послушай, майор, ты мужик вроде правильный, я по глазам вижу. Я тебе сейчас на пальцах ситуацию объясню, чтоб понятней было. А то у меня на всю эту канитель с твоим расследованием времени нет, — начал он, нисколько не расстроенный новостью об убийстве бывшей супружницы. — Мне на эту… — он явно подбирал подходящее слово и, наконец, выплюнул — …Милену плевать, и уже давно. За что боролась, на то и напоролась. Я с ней как год назад развелся, так и знать о ней больше ничего не хочу. Меня вообще в холодный пот бросает, стоит мне вспомнить про этот первый и, дай Бог, последний брак в моей жизни. Знаешь, как говорят, хорошее дело браком не назовут. Святая правда. Да! — Березин встал из-за стола, подошел к огромному аквариуму с яркими, чудными рыбками и пульсирующими кораллами. — Да, я презираю эту тварь, но убивать ее — только руки пачкать.

Березин сыпанул рыбам щепотку разноцветных крошек и отряхнул ладони. Рыбы оживились, а Иван Замятин опешил. Он ожидал услышать что-то вроде: «Да! Да я все еще люблю эту тварь, страдаю и ревную! Но убить ее не смог бы». А тут такой поворот!..

— Пойми, если бы я решил ее замочить, то сделал бы все по-тихому, как говорится, перо в бок — и мясо в реку. Искали бы вы потом ее костлявое тельце долго-долго и вряд ли бы нашли.

Березин сделал шаг к большому напольному глобусу, откинул верхнее полушарие, выудил из центра земли бутылку виски. Он разлил жидкость по двум стаканам и вернулся к столу. Один стакан молча протянул майору. Майор поставил угощение на стол, напомнив, что он на службе.

— Зря. А я вот выпью, пожалуй, — Березин раскачивал стакан, глядя, как перекатывается в нем жидкость цвета гречишного меда. — Я ведь, когда женился, думал, что вот, встретил, наконец, женщину своей жизни. Ни с кем мне так хорошо в постели не было, как с ней. Просто космос! Ну, у меня крышу и снесло. Я-то привык девок менять — в обед одна, в клубе вторая, после клуба можно и третью домой вызвать. Разницы между ними никакой, только спортивный интерес. А с Миленой все особенно, запредельные ощущения. Ну, думаю, вот она — любовь, судьба или как там еще… вторая половина. Повел ее в ЗАГС. Ни о каких брачных контрактах даже не думал.

А после свадьбы решил: зачем нам предохраняться? Пусть уж наследника мне рожает. Она, правда, ныла: мол, давай подождем еще годик, а я ни в какую. В общем, стали мы без резины виражи объезжать. Что такое, думаю, кайфа-то нет. Оргазм как оргазм. Такой же, как с другими был. А один раз перед сексом решил я к ней прям в душе присоединиться. Открываю дверь в ванную, а она у раковины стоит, порошок белый в только что распакованный презерватив сыпет. Она всегда во время прелюдии мне резинку сама надевала. И я внимания не обращал, откуда она ее выуживает и как распаковывает. И тут открывается мне такая картина. Я, понятно, у нее из ручонок все выхватил. Короче, порошок тот коксом оказался. Она мне его в презервативы подсыпала, во время секса, он впитывался в мои мягкие ткани — вот и весь секрет космического оргазма. Он же секрет неземной любви, второй половинки прочей херни, которой я свою дурную голову забил.

Березин допил свой виски и потянулся к стакану Замятина. «Точно не будешь?». Замятин мотнул головой. Березин опустошил стакан одним глотком.

— Я три дня после этого с пацанами бухал. Потом домой прихожу. Она сидит в гостиной, ручки сложила, смотрит на меня невинными глазами: «Милый, — говорит, — я так волновалась! У тебя все хорошо?». У меня от этой наглости забрало мгновенно упало. «Да, — говорю, — у меня б… все лучше всех!» — Березин метнулся к глобусу, глотнул прямо из бутылки, ослабил на шее сиреневый галстук. — Схватил я ее за космы, пару раз мордой о столешницу приложил. Если, говорю, ты мне сейчас бумажку не напишешь, что имущественных претензий при разводе ко мне не имеешь, и завтра при нотариусе хоть слово пикнешь, я тебя без суда и следствия приговорю! Ну, моя дражайшая вторая половина утерла кровавые сопли и поняла, что со мной лучше по-тихому разойтись. Ни копейки она от меня при разводе не получила. Уползла от меня эта гадина ни с чем, и я забыл про нее, как про страшный сон. Вот тебе Fame fatale. Если б я ее и грохнул, то сразу, а не через год, я парень горячий, но отходчивый.

— Где вы были вчера вечером? — только и нашелся спросить Замятин.

— Ха! Так ты бы с этого и начал. В сауне я был с друзьями, свидетели у меня в ассортименте!

— А с психиатром Евгением Павловичем Заславским вам сталкиваться не приходилось?

— Мне? С психиатром? — предприниматель раскатисто захохотал. — Ну, ты даешь, майор! Хорошо, что пацаны этого не слышат. Как говорится, Замятин, спасибо, что смешной. Да я сам кому хочешь мозги вправлю и жизни научу. К психиатру… — Березин подкатил глаза, вздохнув, покачал головой. — У тебя все, Иван Андреевич? А то у меня встреча с партнерами через три минуты, крупная сеть ресторанов на камчатского краба подписывается.

— Все. Только название и адрес сауны на листочке запишите.

* * *