Роза и семь братьев

Роза, в свою очередь, старалась подражать им во всем хорошем. Она совсем отбросила свои девичьи страхи и тщеславие, старалась быть твердой, справедливой, откровенной, неустрашимой, и в то же время скромной, доброй и красивой.

Все было просто замечательно, но прошел месяц, и Роза стала готовиться к отъезду домой. Но тут она получила приглашение от Мэка и Стива погостить и у них. Роза согласилась поехать к тетушке Джейн. Она подумала, что, может быть, и эта серьезная дама скажет ей при прощании, как тетушка Клара: «Я бы хотела, чтобы ты прогостила у меня всю жизнь, моя дорогая».

Следом за Мэком и Стивом Арчи и его братья тоже стали просить кузину посвятить и им несколько недель. У них она была так счастлива, что готова была остаться навсегда. Единственное, что омрачало ее пребывание в гостях, — это то, что рядом не было дяди Алека.

Конечно, нельзя было отклонить приглашение тетушки Майры, и Роза с затаенным отчаянием отправилась в «Мавзолей», как мальчики окрестили ее мрачное жилище. К счастью, она жила очень близко от старого дома, и дядя Алек приходил туда так часто, что пребывание Розы там оказалось намного приятнее, чем она ожидала. Не раз они с дядей заставляли тетушку Майру от души смеяться. Даже в этом унылом доме Роза смогла многое изменить, словно лучик света проник в него через занавешенные окна. Она готовила вкусную и полезную для пожилой женщины еду, пела милые песенки и так забавляла тетушку лекциями по физиологии, что та забывала принимать пилюли и эликсиры. А после долгих прогулок и катаний на свежем воздухе тетушка Майра великолепно спала, не нуждаясь в снотворном.

Так быстро прошла зима, и уже наступил май, когда Роза вернулась домой. Ее прозвали «Розой-на-месяц», так как она провела по месяцу у каждой тетушки и везде оставила такое приятное воспоминание о своем посещении, что все непременно желали вновь видеть ее у себя.

Доктор Алек очень радовался, что его сокровище возвратилось к нему. Срок его педагогического эксперимента заканчивался, и в душе он боялся, что Роза следующий год решит прожить у тетушки Джесси или даже, ради Чарли, у тетушки Клары. Он ничего не говорил, продолжал как можно лучше исполнять обязанности, которые взял на себя, но с волнением ожидал неминуемого разговора о дальнейшей судьбе племянницы.

Роза же была совершенно счастлива. Она проводила почти целые дни на воздухе, наблюдая за пробуждающейся природой. Весна вступала в свои права. Старые каштаны зеленели в саду под ее окнами. Цветы, как по волшебству, вырастали из земли под руками Розы, бутоны быстро распускались, птицы весело щебетали над ее головой, и каждый день она слышала многоголосое дружеское приветствие: «Доброе утро, кузина! Не правда ли, сегодня чудесная погода?»

Никто не помнил числа, когда произошел достопамятный разговор, после которого доктор начал свой опыт. Никто, кроме него самого. В субботу все тетушки Розы были приглашены на чай. Они беззаботно разговаривали, когда их брат Алек вошел в комнату с двумя фотографическими карточками в руках.

— Ты помнишь это? — спросил он, показывая одну из фотографий тетушке Кларе, которая сидела ближе всех.

— Да, конечно, это Роза. Она была такой, когда приехала сюда. Это ее исхудавшее бледное лицо с большими печальными глазами.

Фотография переходила из рук в руки, и все вспоминали, какой была Роза год назад.

— Итак, это мы выяснили, — сказал Алек и показал сестрам другую фотографию.

Тут тетушки одобрительно закивали головами, говоря об «очаровательном сходстве». Вторая фотография представляла поразительный контраст с первой. С нее на тетушек смотрела прелестная улыбающаяся девочка, пышущая силой и здоровьем. В ее открытом взгляде не было ни малейшего признака меланхолии, и только мягкая линия губ говорила о чувствительной натуре.

Доктор Алек поставил обе фотографии на камин и, отойдя чуть в сторону, в течение нескольких минут рассматривал их с большим удовольствием, а потом окинул взглядом сестер и быстро проговорил, показывая на оба лица:

— Срок прошел. Находите ли вы, что опыт мой удался, леди?

— Господи, ну конечно! — тетушка Изобилие даже уронила иголку от изумления.

— Отлично, мой милый, — ответила тетушка Спокойствие, одобрительно улыбаясь.

— Девочка, конечно, выздоровела, но наружность обманчива, а у Розы очень хрупкое сложение, — мрачно сказала тетушка Майра.

— Я согласна. В отношении здоровья эксперимент дал отличные результаты, — заметила благосклонно тетя Джейн, которая никогда не смогла бы забыть все, что Роза сделала для Мэка.

— Я тоже так считаю и еще хочу сказать, что Алек сотворил настоящее чудо. Года через два или три девочка будет просто красавицей, — проговорила тетя Клара, чувствуя, что не может сказать ничего лучше этого.

— Я всегда знала, что он добьется успеха. Я очень рада, что вы все согласны с этим. Алек заслуживает большего доверия, нежели вы ему оказывали, и больше похвал, нежели получил, — воскликнула тетушка Джесси и захлопала в ладоши с таким энтузиазмом, что красный шарф, который она вязала для Джеми, взвился в воздух, как триумфальное знамя.