Роза Йорков

Вопросы сменяли ответы со скоростью выстрелов. Альдо подумал, что этот юноша, на вид такой спокойный, на самом деле необыкновенно упрям. Быстро взглянув на Мадонну, как бы прося прощения за вынужденную ложь, Морозини добродушно улыбнулся.

— Один человек из Миссии на Портленд-плейс. Впрочем, я мог бы обратиться к любому из ваших прихожан. Все ваши соотечественники в Лондоне, а их, кстати, не так много, знают ваш храм и вас, ведь это единственный на всю окрестность польский костел. Так что, если хочешь разыскать кого-либо, к кому же обратиться, как не к вам. Скажите же мне наконец, где Ладислав?

— Вы друг ему?

— У нас есть общие друзья, скажем так. Последний раз я видел его прошлой весной в Виланове. Вам описать, как он выглядит?

— Нет, не утруждайте себя. Чтобы с ним встретиться, вам все равно придется вернуться в Варшаву. Он там теперь.

Прощайте!

Хотя Морозини ожидал чего-то именно в этом роде, он изобразил на лице крайнее изумление.

— Уже уехал?

— Да. Прошу извинить меня, но мне нужно подготовиться к вечерней мессе.

— Вы меня не совсем поняли, неужто он уже уехал? Когда же он вернется?

— Простите, но ваш вопрос неуместен. Почему он должен вернуться?

Дабровский повернулся и собрался отойти, но Альдо резко схватил его за руку. Игра ему надоела. Теперь князь намеревался поговорить по-мужски, припугнуть ризничего и таким образом добиться правды.

— А почему бы ему не вернуться, если молодой женщине, которая так полагалась на его помощь, грозит смертельная опасность? Она прятала его у себя, а он отплатил ей за это отвратительной низостью!

Дабровский, мгновенно побледнев, кусал губы, зрачки его сузились:

— Так вы из полиции? Я должен был догадаться, ведь ваши коллеги — полицейские уже навещали меня. Правда, вы совсем на них непохожи…

— По той единственной причине, что не имею к ним никакого отношения. Готов поклясться в этом на алтаре. Хотите, покажу документы? — проговорил Морозини, доставая бумажник из внутреннего кармана. Пока Дабровский изучал его бумаги, Альдо продолжал:

— Вот видите, я в самом деле князь, крещеный христианин и, клянусь честью, приехал к вам не потому, что меня подослали Скотленд-Ярд, или адвокат заключенной, или граф Солманский, но потому, что меня об этом просила сама заключенная. Ведь именно к вам велел ей обращаться Ладислав, чтобы найти его в случае крайней нужды. Теперь как раз такой случай, и если любишь женщину…

— Он любил слишком сильно! А она использовала его в своих целях, как использовала многих других, как сейчас, похоже, использует вас! Прийти к ней на помощь — означает надеть самому себе петлю на шею, и мы, его товарищи, никогда такого не допустим! Пускай сама выбирается из ловушки, которую подстроила другому. Впрочем, как я уже сказал, Ладислав давно в Варшаве. Поезжайте туда вслед за ним и попытайтесь уговорить его. Но сомневаюсь, что вам это удастся.

— А вот я сомневаюсь в том, что он действительно уехал.

Полиция давно его разыскивает, так что, пересеки он границу, его бы мгновенно поймали. Не верю я в этот отъезд…

— Ваше право. Мне пора заняться делом: прихожане вот-вот начнут собираться к мессе.

— Где бы он ни был, я разыщу его, но если вам все-таки случится его увидеть, скажите ему, что я готов заплатить любую сумму за письменное признание его вины, которое поможет освободить леди Фэррэлс. Он может также выехать из Англии под видом моего слуги. Все это я обещаю, и слово мое твердо. Но если он не поможет ей и ее казнят, клянусь, я отомщу!

— Как вам будет угодно. Больше нам не о чем говорить.

Морозини и не настаивал на дальнейшем разговоре. Народ стал понемногу заполнять небольшое пространство костела. Перекрестившись, Альдо на минуту опустился на колени перед алтарем, затем направился к выходу, пробираясь в толпе так, чтобы пройти мимо Теобальда, который незадолго до этого потихоньку вошел в храм и уже некоторое время коленопреклоненно читал молитву перед аналоем.

— Теперь твоя очередь, — шепнул он ему.

Альдо знал, что на Теобальда в таких вещах можно положиться. Он пойдет по следу Дабровского, как настоящая ищейка.

Однако самому Морозини пришлось задержаться. Как раз когда он выходил из церкви, засунув руки в карманы и надвинув шляпу на самые глаза, неподалеку остановилось» такси. Альдо из любопытства взглянул на пассажира и с крайним изумлением узнал в нем графа Солманского. Тот приказал шоферу подождать его и устремился внутрь костела.

Охваченный беспокойством, Морозини последовал за ним.

Неужели, несмотря на все опасения, которые высказывала Анелька, она все-таки направила сюда и отца? Тогда зачем было обращаться к нему, взывая о помощи?

Служба началась. Священнику в белой ризе, на которой золотом было вышито солнце, помогал Дабровский, тоже облачившийся в белое. Солманский встал на колени перед самым алтарем, а Альдо остался у входа, рядом с Теобальдом, смотревшим на него в полном изумлении.

— Что случилось? — тихо спросил он.

— Здесь граф Солманский. Хочу узнать, что ему нужно.