Роза Марена

Она пошла по центральному проходу и остановилась, увидев урну для мусора. Четкий приказ — Не сорить! — был выведен на ее зеленом брюхе. Она открыла сумочку, вытащила кредитку ATM, мгновение смотрела на нее, а потом просунула в щель на крышке урны. Ей очень не хотелось расставаться с кредиткой, но, покончив с ней, она тут же испытала облегчение. Оставь она ее у себя, она могла не удержаться и воспользоваться ею снова, а Норман был не глуп. Жесток — да. Но не глуп. Дай ему возможность выследить ее, и он сделает это. И лучше об этом помнить.

Она глубоко вдохнула, задержала на секунду-другую воздух, потом выдохнула и направилась к многочисленным табло с расписаниями автобусных маршрутов — прибытия и отправления — на стене зала. Она не оглядывалась. А если бы оглянулась, то увидела бы молодого человека с усиками, уже рывшегося в урне, ищущего то, что вышвырнула чокнутая леди в темных очках и ярко-красном платке. Издали молодому человеку показалось, что это была кредитная карточка. Может быть, и нет, но такой шанс нельзя упускать. Нужно проверить. Тем, кто не упускает шанс, везет. Не зря же эту страну называют Страной Неограниченных Возможностей.

9

Первый крупный город к западу находился всего в двухстах пятидесяти милях отсюда, и это казалось слишком близко. Она выбрала еще более крупный, до которого было на пятьсот пятьдесят миль дальше. Город, как и первый, на берегу озера, но уже в следующем часовом поясе. Через полчаса туда отправлялся «Континенталь экспресс». Она подошла к билетным окошкам и встала в очередь. Ее сердце гулко билось, во рту пересохло.

Не вздумай воспользоваться здесь своим настоящим именем, предостерегла она себя. Если они захотят узнать имя, назови любое другое.

— Чем могу быть полезен, мэм? — спросил служащий, глядя на нее поверх очков, рискованно свисавших с кончика носа.

— Анджела Флайт, — сказала она. Это было имя ее лучшей подружки в школе и последней настоящей подруги за всю ее жизнь. Анджела дружила с парнем, который женился на ней через неделю после выпуска, и они создали страну двоих, границы которой были на замке для прохожих.

— Прошу прощения, мэм?

Она сообразила, что вместо пункта назначения назвала имя, и как странно это должно было прозвучать. Парень, наверное, смотрит на мою шею и запястья, пытаясь разглядеть, нет ли там следов от смирительной рубашки. Она вспыхнула от растерянности и смущения и попыталась собраться с мыслями, чтобы привести их в относительный порядок.

— Простите меня, — сказала она, и ее охватило мрачное предчувствие: что бы там еще ни ожидало ее в будущем, эта простенькая грустная фраза станет преследовать ее, как жестянка, привязанная к хвосту дворняги. Четырнадцать лет ее отделяла от остального мира закрытая дверь, и сейчас она чувствовала себя, как испуганная мышка, потерявшая вход в свою норку под кухонным плинтусом.

Служащий все еще смотрел на нее, но в глазах под красивыми очками уже появлялось раздражение.

— Я могу вам чем-то помочь, мэм?

— Да, пожалуйста. Я хочу купить билет на автобус в одиннадцать ноль пять. Там есть еще свободные места?

— О да. По-моему, не меньше сорока. Куда и в одну ли сторону или туда и обратно?

— До конца в одну сторону, — сказала она и снова почувствовала, как вспыхнули ее щеки, когда до нее дошел весь смысл произнесенного вслух.

Она попыталась улыбнуться и произнесла это снова и тверже:

— В одну сторону, пожалуйста.

— Это будет пятьдесят один доллар, семьдесят центов, — сказал кассир, и Рози почувствовала, как ее колени облегченно расслабились. Она ожидала, что цена будет гораздо выше; даже приготовилась к тому, что потребуется большая часть всех ее денег.

— Спасибо, — сказала она. Должно быть, он уловил подлинную благодарность в ее голосе, поскольку оторвался от билетного бланка и улыбнулся ей. Раздражение в его взгляде сменилось приветливостью.

— Не стоит, — сказал он. — Ваш багаж, мэм?

— Я… У меня нет никакого багажа, — ответила она и неожиданно испугалась его взгляда. Она попыталась срочно придумать какое-то объяснение — наверняка ему должно показаться подозрительным, что одинокая женщина отправляется в далекий город без всякого багажа, с одной сумочкой, — но ничего не шло на ум. И тут она поняла, что на самом деле все в порядке. Он не испытывал никакого подозрения, даже любопытства. Он просто кивнул и принялся заполнять бланк билета. И вдруг ее осенила неприятная и грустная мысль: в «Портсайде» она не представляла собой ничего странного. Этот человек постоянно видит женщин вроде нее — женщин, прячущихся за темными очками; женщин, покупающих билеты в другие временные пояса; женщин, выглядящих так, словно они где-то по дороге забыли, кто они такие, что они затеяли и зачем.

10