Роза Огня

Да. Дюмон улыбнулся, мысленно нанося последние штрихи на схему. Его план сработает замечательно.

Последним местом, где Роза ожидала бы встретить Дюмона, была оранжерея. Девушка часто приходила туда читать; ее успокаивало журчание фонтанов и птичий щебет. Однако сегодня, выйдя из-за поворота дорожки, она обнаружила на своей любимой скамье Дюмона, сидящего с книгой в руках. Она усомнилась, что секретарь погружен в чтение: слишком часто он поднимал глаза от книги. Да и человеком, интересующимся растениями или птичками, Дюмон ей не казался...

"За исключением, пожалуй, поиска способа сделать с ними какую-нибудь мерзость".

Роза прогнала неприятную мысль. Развернуться и сбежать было уже нельзя: Дюмон увидел ее. Он, казалось, специально поджидал Розу и теперь улыбался особенно фальшивой улыбкой. Такое выражение его лица всегда вызывало у девушки желание проверить, не задралась ли юбка и не слишком ли обнажилась щиколотка. Роза вздохнула и продолжала идти к скамье.

Дюмон поднялся и встретил ее на полдороги.

- Прошу прощения, если я вторгся в ваши владения. Я не знал, что вы приходите сюда читать, мисс Хокинс, - сказал он, прежде чем Роза успела поздороваться. - И поскольку мне пора возвращаться к своей работе, я оставляю вас в одиночестве, которое вы явно предпочитаете; не буду навязывать вам свое общество.

"Ох, черт возьми! Неужели я настолько выдала себя?" Сердясь на себя за неуместное чувство вины, еще более сердясь на то, что из-за собственной невольной грубости ей приходится опровергать его слова, хотя она предпочла бы поблагодарить его за наблюдательность, Роза сказала, стараясь скрыть раздражение:

- О, не уходите из-за меня. Ведь вы же не упражняетесь здесь в игре на тромбоне. Мы вполне можем читать, не мешая друг другу.

Однако Дюмон только рассмеялся.

- Нет, единственная причина, по которой можно сюда приходить, - это желание насладиться иллюзией летнего покоя, и я не буду портить вам удовольствие своим присутствием. Я хотел бы, конечно, чтобы вы чувствовали себя свободнее в моем обществе, но я не тот человек, который станет принуждать вас к чему-либо.

"Как бы не так!" - возмущенно подумала Роза, чувствуя, что собеседник беззастенчиво лжет, однако Дюмон продолжал:

- Не знаю, что настроило вас против меня, но на всякий случай приношу свои извинения. Может быть, дело в том, что мне известны некоторые неприятные факты насчет нашего с вами хозяина, а вы чувствуете это, хоть и не отдаете себе отчета. - Поль говорил серьезно и искренне, как если бы был убежден в каждом слове. - Даже самые закоренелые скептики не могут отрицать, что женская интуиция тоньше, чем мужская, и что женщины гораздо чувствительнее к нюансам. Возможно, именно из-за ноши, которую я несу, вы и испытываете неловкость в моем присутствии.

Роза знала, что Дюмон ждет от нее вопроса о "неприятных фактах", и совсем не собиралась идти ему навстречу. Вместо этого она склонила голову, словно желая скрыть, что покраснела.

- Большинство сильных мира сего имеют что скрывать, - пробормотала она. - Мне не к лицу интересоваться делами моего нанимателя и уж тем более беспокоиться из-за того, что может оказаться обыкновенной сплетней.

Однако мягкую отповедь девушки Дюмон воспринял как приглашение привести доказательства.

- Я недавно узнал некоторые вещи, которые никого не могут оставить равнодушным, - сказал он очень тихо, словно сообщая что-то необыкновенно важное. - Это не сплетня, уверяю вас, а факт, что подтверждается собственноручным письмом Камерона.

"Теперь уже не остается никаких сомнений в том, что ты лжешь! Я ведь видела его и знаю, что он сам ничего написать не может - его бедные лапы не способны держать ручку!"

Впрочем, Дюмон едва ли мог знать о том, что Ясон открыл Розе свою тайну; он скорее всего все еще полагал, что девушка думает, будто занимается переводами старинных текстов для эксцентричного инвалида. Все, что Дюмон сейчас ей говорил, основывалось именно на этом предположении, и в результате Роза имела возможность при желании поймать его на обмане.